Беляев Леонид Андреевич, руководитель археологических раскопок в Высоко-Петровском ставропигиальном мужском монастыре, заведующий Отделом археологии Московской Руси Института археологии РАН, доктор исторических наук.

Беляев, Леонид Андреевич — статья из Большого Справочника. Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства, член-корреспондент РАН (с 2016)[1]. Область интересов: древняя Русь (особенно Москва). 21 апреля в Доме Российского исторического общества состоялась презентация книги известного археолога доктора исторических наук и заведующего Отделом археологии Московской Руси Института Археологии РАН Леонида Беляева «Византийский Иерихон. РУВИКИ: Интернет-энциклопедия — Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства. Беляев, Леонид Андреевич — статья из Большого Справочника. Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства, член-корреспондент РАН (с 2016)[1]. Область интересов: древняя Русь (особенно Москва).

Камень под головой и лестница в небо: археология, иконография, источники

Биобиблиография ученых. Леонид Андреевич Беляев
Private section
От библейских древностей к христианским
Должности в журналах
Детектив длиной в 110 лет. Похоже, череп Гоголя правда украли из могилы

На старой дороге: работы 2015 года в Зарядье

Были приняты меры к восстановлению престижа Храма и жречества, которое стало получать постоянное содержание. Столицу Иудеи и ее Храм, несомненно, воспринимали как общие центры еврейского народа, вне зависимости от того, на какой территории жила та или иная его часть. Несмотря на то, что все еще сохранялись соперничавшие центры например, Арад с его храмом Яхве , Езекии удалось добиться религиозно-этнического объединения народа в период крайнего ослабления политических связей. Новые попытки освободиться от власти ассирийцев несли Сиро-Палестинскому региону всё новые испытания.

Выступление коалиции государств-вассалов Халдеи, Тира, Ашкелона и Иудеи привело к ряду карательных походов ассирийского царя Синаххериба, осадившего заново укрепленные и вновь построенные крепости мятежников на побережье и в Иудее. Мятеж в Финикии и Филистии был подавлен, а над Иудеей нависла угроза полной потери независимости. Это хорошо осознавали ее жители.

Некоторые историки даже видят в памятниках эпиграфики отражение подобных настроений. Известный религиозным традиционализмом Анри Лемер, например, трактует так прочтенный им в пустой гробнице под Лахишем Хирбет Бейт Лея текст с проклятиями врагам и с призывом к Яхве «владыке гор Иудеи, Богу Иерусалима и всей земли» о помощи и милосердии см. По-видимому, был заново укреплен Иерусалим, собрано ополчение и заготовлено много оружия.

Синаххериб начал с осады и взятия крепостей, в том числе Лахиша, которые разрушал и уводил в плен их население, забирая скот и другие ценности. Иудея покорилась, выплатив очень значительную дань. Но планировавшаяся осада Иерусалима не удалась, так как в войске Синаххериба началась эпидемия, и оно вернулось в Месопотамию.

После кампаний Синаххериба центром управления Палестиной стал город Экрон — опорная база ассирийцев и крупный экономический центр, поставлявший оливковое масло Gittin, Dothan 1987, pp. Отметим, что результаты деятельности Езекии и похода Синаххериба окажут влияние на формирование идей иудаизма и христианства: чудесное спасение Иерусалима от разгрома утвердило народ в мысли об особом божественном покровительстве Храму. Оно вызвало ожидание близящегося спасения евреев от гнета Ассирии, знаком чего должно было стать рождение чудесного младенца, Эммануила, от девы царственного рода из дома Давида.

Очередной поход ассирийцев на мятежные города пришлось предпринять сыну Синаххериба, Асархаддону, который покончил с автономией Сидона. В это время в Иудее правил уже сын Езекии, Манассия, восстановивший поклонение языческим божествам, поставивший в Храме статую Астарты и выполнявший принятые у финикийцев обряды проведения первенцев через огонь на финикийском святилище-некрополе, тофете см. Иер 7, 13.

В этом видят знаки установления особо тесных связей Иудеи с Финикией, прежде всего с Тиром, в период напряженной ситуации на Востоке. Новое противостояние Ассирии и Египта, который поддерживали Тир и Иудея во главе с нелюбимым судя по Библии народом Манассией, привело к аресту последнего ассирийцами. По возвращении он, судя по тому же источнику, вернулся к монотеизму.

В дальнейшем Иудея исчезает из описаний борьбы царей Ассирии с Тиром и Египтом, которая с переменным успехом шла всю вторую четв. VII в. В Иудее в это же время происходит смена правящих царей из рода Манассии и окончательное упрочение монотеизма с его исключительным и единственным отныне центром: Храмом в Иерусалиме.

Правительство малолетнего царя Иудеи, внука Манассии Иосии, в очередной раз уничтожило жертвенники, языческие кумиры и даже погребения жрецов-язычников включая святилища в Бейт-Эле и Араде , в то же время ведя ремонт и очищение Храма. Преобразование нарождавшегося иудаизма было торжественно закреплено публичным подтверждением «договора» с Богом, который произнес царь от имени народа. Археологические свидетельства дают основания судить о деталях процесса, например, о сборе серебра для ремонта храма — так, один из остраконов указывает на Захарию имя, известное также Библии как на собирающего деньги по поручению царя.

Тем не менее, описывая состояние религии в последние десятилетия существования Иудейского царства, Эфраим Штерн определяет его как «ягвистическое язычество», документируя остатками святилищ на открытых возвышениях «вершинах», «бемах» с алтарями, статуэтками божеств и ритуальными сосудами Stern 2001, 200ff. Он подчеркивает, что эти признаки единообразны и присущи многим группам населения Палестины вне Иудеи, невзирая на различия в именах верховных божеств Яхве в Иудее, Кос в Эдоме, Милхом в Аммоне, Кемош в Моабе, Баал в Финикии и т. Таким образом, нарождавшийся монотеизм сосуществовал и боролся с укоренившимся в Палестине традиционным многобожием[4 - Напомним, что эту борьбу ветхозаветные тексты видят основным содержанием истории.

Они рисуют монотеистический культ в Иудее как главный: его отправляют жрецы, проповедуют пророки; цари принимают меры к укреплению иерусалимского Храма как единого и единственного центра богослужения судя по количеству отмеченных святилищ, успехи попыток подобного рода не слишком значительны. Особенно распространенными во времени и пространстве были культы Баала точнее Баалов, поскольку в некоторых регионах божество почиталось в разных образах и богини плодородия Астарты. Баал олицетворял созидающие и разрушительные силы природы, и каждая разновидность требовала особой формы поклонения.

Оба культа были основными у хананеян и финикийцев уже в сер. II тыс. Числ 25, 3; Иер 19, 5 и еще при жизни Моисея стали проникать и в Израиль Числ 25.

В дальнейшем поклонение Баалам периодически возрождалось и противостояло монотеизму: Суд 2, 11; 3, 7; 10, 6 ; сохранялись старые и возникали новые храмы 4 Цар 10, 21; 11, 18. Библия упоминает жертвенник Баала Суд 6, 25 , жертву всесожжения 3 Цар 18, 26 , молитвы и заклинания 3 Цар 18, 25, 26 ; одежды жрецов Баала 4 Цар 10, 22. Культ Астарты имел глубочайшие корни в раннеземледельческих представлениях о богине-матери, дарующей плодородие и урожай.

Даже в сравнительно позднем памятнике — молитве времени ассирийского царя Ашшурбанапала VII в. Немощен был ты, Ашшурбанапал, когда сидел на лоне божественной царицы Ниневии; от двух ее сосцев ты питался, а в двух других прятал свое лицо» цит. В храмах Астарты были, помимо жрецов, «блудницы и блудники», что строго порицалось Ветхим Заветом и относилось к «мерзостям перед Господом» Втор 23, 18.

Статуи Астарты выделывались обыкновенно из стволов деревьев Суд 6, 26 — «священное дерево» и были очень многочисленны: в библейском тексте постоянно восхваляется уничтожение их праведными царями 4 Цар 23, 4—7 и проклинается восстановление неправедными 4 Цар 21, 7. Царствование Иосии отмечено политическими акциями, позволившими расширить владения Иудеи. Север был занят до города Дан включительно это подтверждено раскопками города Гезер, где крепость иудеев датирована около 630 г.

Хотя Ассирия номинально еще существовала, помешать этим действиям она не могла. Вскоре 635 г. Считается возможным, что в это же время Сирия и Палестина пережили вторжение скифов из Причерноморья, но оно не фиксируется ни археологическими материалами, ни клинописными источниками.

Резкое ослабление Ассирии поставило на злобу дня новый передел Ближнего Востока между Египтом и Ново-Вавилонским царством, сменившим в Месопотамии Ассирийское. Иудея оказалась вовлеченной в него, так как попыталась остановить движение войск фараона Нехо II 609 г. Иудее пришлось выплатить дань и какое-то время терпеть вмешательство египтян во внутренние дела так, они решили судьбу престола, восстановив на нем старшего сына Иосии, Элиакима.

Претензии Египта на Сиро-Палестинский регион рухнули скоро: ставший в 605 г. Около 601 г.

В своё время при изучении тлингитов Юго-Западной Аляски мне довелось навестить семью, хозяйка которой, узнав, что я из России, с гордостью продемонстрировала мне свою генеалогию, подчеркнув, что один из её предков был русским. Сама же она происходила из атапасков. Её сын считался тлингитом, но его жена была белой американкой. Для них самих такие генеалогические связи большой роли не играли, ибо, будучи полноправными членами тлингитских кланов, они считались тлингитами, и никаких вопросов в связи с этим не возникало. Поэтому и дети этой молодой пары были тлингитами. И такая ситуация была для традиционных обществ вполне типичной, ибо там ценили не «чистоту крови» и не приверженность культурной традиции, а включённость в местную социальную организацию. Даже сам интерес этой простой женщины к своей генеалогии является инновацией: упомянутое генеалогическое древо было создано для неё одним американским антропологом.

Вместе с тем рассмотренный пример показывает, почему и на каких основаниях возможен «выбор предков», которым с упоением занимаются современные националисты. Это относится не только к отдельным людям, но и к целым группам. Учёным хорошо известно, что, например, у различных тюркских народов встречаются семьи или родовые подразделения с одними и теми же названиями. Такое можно обнаружить даже у соседних народов, говорящих на разных языках, например у ираноязычных осетин-дигорцев и их соседей, тюркоязычных балкарцев и карачаевцев, где не только встречаются семьи с одними и теми же фамилиями, но и нередко они знают о своём родстве и поддерживают тесные контакты. Когда много столетий назад в Сомали переселились арабские шейхи со своими многочисленными семьями, местные кочевые группы небезуспешно стремились привязать себя к их престижным генеалогиям. Из этого сплава и возникли современные сомалийцы. Такой процесс типичен для формирования кочевых народов. Однако он встречается и в оседлой среде. Там он характерен более всего для знати, пытающейся подтвердить свой высокий статус с помощью фиктивных генеалогий.

Например, некоторые европейские короли таким образом пытались вести своё происхождение от императора Августа. Всё это, во-первых, говорит о важности предков, престиж которых, как считается, оказывает влияние на потомков. А во-вторых, это создаёт определённый набор предков, реальных или фиктивных, позволяющий производить селекцию. Выше было отмечено, что в формировании народов участвовали самые разные компоненты: одни могли наградить его какими-то особыми, значимыми сегодня элементами культуры, другие — передать ему свой язык. Мало того, в истории отнюдь не редкими были и случаи смены языка. Всё это открывает поистине безграничные возможности для «поиска предков» и «выбора» подходящих предков, лучше отвечающих потребностям текущего момента. В некоторых случаях приоритет отдаётся тем из них, которые заложили основы местной культуры но надо ещё учитывать, что сама культура состоит из самых разных компонентов и может пониматься по-разному. В других пальма первенства достаётся предкам, создавшим языковую традицию. Иногда особую ценность представляют предки-автохтоны, а иногда — пришельцы, прославившие себя военными успехами и принёсшие аборигенам государственность.

Иногда в предках ценят их боевую мощь и страсть к покорению других народов, а иногда их почитают за мудрость и высокую нравственность. Иногда в них видят достойный пример строительства великой культуры и цивилизации, а иногда их превозносят за разгром погрязшей в пороках «паразитической» цивилизации. В любом случае предки должны обладать некоторыми ценными качествами, имеющими фундаментальное значение для своих нынешних потомков. Примечательно, что они вовсе не обязательно должны выступать победителями. Им позволяется терпеть и поражения, переживать катастрофу. Гораздо важнее то, что, даже погибая, они вели себя достойно: сражались с врагом до последней капли крови, хранили верность избранному идеалу, защищали слабых и, наконец, предпочитали добровольную смерть сдаче на милость победителям. Всё это служит ключевыми моментами мифов о предках, которые с упоением создаются современными националистами. Иногда необходимые сведения черпаются из исторических документов. Но если таковых не обнаруживается, энтузиастам приходится прибегать к фальшивкам.

Любопытно, что это встречается не только там, где отсутствовала собственная глубокая письменная традиция, но и там, где имеющаяся богатая письменная история по каким-то причинам не удовлетворяет запросам националистов. Например, некоторые современные русские и украинские националисты, считающие христианство чуждой традицией, отвергают вместе с ним и всю связанную с ним историю. Например, они объявляют поселение бронзового века Аркаим «древним русским городом» или «читают» этрусские тексты по-русски. Судьба фальшивок бывает весьма замысловатой: предназначенные их создателями для решения одних задач, они могут впоследствии использоваться для совершенно иных целей. Например, поддельная «Хроника Ура Линда» должна была изначально служить своему голландскому владельцу для доказательства древности его рода, идущего якобы от доисторических фризов, а через них — даже от мифических атлантов. Более чем через полвека к ней вновь обратился нацистский учёный Герман Вирт, видевший в ней подтверждение своей идеи об «исконной первобытной письменности» и полагавший, что человечеству следует искать спасение в возвращении к порядкам древнего материнского права [13]. Наконец, уже в наши годы её снова извлёк из забвения эзотерик А. Дугин для подтверждения своего расового подхода к человеческой истории. Вот почему нас должны интересовать следующие вопросы: каковы были обстоятельства «находки» такого рода документов, что этому сопутствовало и чем характеризовался общественный климат, кто именно занимался популяризацией документов как «подлинных» и кто был заинтересован в этом в частности, какого рода общественно-политической деятельностью занимались адвокаты подделок и каковы были их общественные идеалы , как содержание документов соотносилось с животрепещущими вопросами, волновавшими тогда общество или какую-либо его влиятельную группу, как эти документы были восприняты властями, журналистами, писателями и другими «властителями дум» и, наконец, как и по каким каналам информация о них доходила до общественности и как та её воспринимала.

У этой темы имеется и психологический аспект, связанный с популяризаторами фальшивок: если некоторые из них искренне верят в подлинность последних и видят себя носителями «научного знания», то для других более важной представляется идеологическая компонента своей деятельности — использование фальшивки для навязывания обществу определённого мировоззрения «национальная идея» , соответствующего их политическим идеалам. Наконец, не меньший интерес представляет вопрос о том, почему одни неортодоксальные исторические версии получают широкий общественный отклик, а другие, не успев появиться, обречены на безвестность. Обстоятельства находки «древней рукописи» обычно бывают самыми загадочными: документы якобы каким-то чудесным образом сохранились до наших дней либо в частном семейном архиве, либо в библиотеке коллекционера. Бывает и так, что их обнаруживают при уборке или ремонте дома. При этом сам хозяин либо уже умер, либо проявляет излишнюю застенчивость и не хочет находиться в центре внимания. Нередко сами документы в какой-то момент таинственно исчезают, а остаются лишь их копии, причём иной раз даже не на языке оригинала, а в неизвестно кем сделанном переводе. Широкую огласку документы получают благодаря энтузиазму друга или знакомого их хозяина. Мало того, этот человек, не имея необходимой профессиональной подготовки, берётся за чтение рукописи, записанной особыми знаками на весьма архаичном или вовсе неизвестном языке, и с лёгкостью её прочитывает на своём родном языке. При этом обычные для профессионального историка процедуры, связанные с установлением аутентичности и критикой источника, не производятся.

Не анализируется материал, на котором сделан документ; не изучается детально система письма и её связь с известными письменностями, в особенности с их хронологическими и региональными модификациями; не исследуются особенности языка и их соотношение с родственными языками, не учитывается развитие языка во времени, игнорируются как возможные архаизмы, так и инновации. Зато всё внимание концентрируется на содержании документов, которое оказывается весьма актуальным. Они либо доказывают право народа на территорию «Хуламская плитка», якобы чётко очерчивающая границы балкарских земель; «Рукопись Ибрагимова-Магомедова», призванная доказать право чеченцев на обширные территории Дагестана; «Майкопская плитка», помогающая адыгейцам бороться за сохранение своего суверенитета , либо говорят о необычайной древности предков, их исконной культуре и языческих верованиях, славных подвигах и древней государственности, а также об обладании ими обширными землями «Влесова книга», «Джагфар тарихы», «Послание ориан хазарам» , либо отождествляют предков современного народа с известным историческим народом «Алупанская летопись» у лезгин или фольклорным героем «Летопись Карчи» Н. Всё это не просто позволяет легитимировать право на «этническую территорию» и политический суверенитет, но призвано восстановить справедливость. Ведь, как правило, речь идёт о группах, перенёсших реальную травму либо в недавнем депортированные и разделённые народы , либо в более отдалённом прошлом народы, утратившие свою средневековую государственность. Иной раз в силу сложившихся обстоятельств доминирующий народ может ощущать себя «меньшинством», и тогда некоторые идеологи делают попытку улучшить его самочувствие путём обращения к образу славных предков, для чего также не брезгают фальшивками. При этом последние обнаруживаются именно в тот момент, когда травма актуализируется и воспринимается весьма болезненно, вызывая к жизни народный подъём с требованием восстановления справедливости. Впрочем, энтузиасты национальной идеи могут опираться и на подлинные древности. Иногда речь идёт о находке реального древнего предмета с надписью на неизвестном языке, которая получает спорное чтение и не менее спорную датировку «Майкопская плитка» [14].

Иногда же древние археологические памятники становятся объектом спекуляций: им придаётся нужный смысл, причём для этого прибегают к самым фантастическим их интерпретациям. Ярким примером здесь служит Аркаим, поселение среднего бронзового века в Челябинской области, ставшее предметом поклонения немалого числа наших соотечественников [15]. В течение последнего десятилетия некоторые далекие от археологии энтузиасты развивают бурную деятельность и «открывают» подобные памятники, поражая общественность их якобы ещё более запредельной древностью «Гиперборейская цивилизация» на Кольском полуострове, «открытая» философом В. Дёминым, или «второй Аркаим» в Приэльбрусье, «открытый» журналистом А. Асовым [16]. Авторы таких «открытий» проявляют завидную активность, стараясь заинтересовать местных чиновников, журналистов и бизнесменов. И это находит понимание, ибо власти ряда краёв и областей, опасающиеся местного сепаратизма, озабочены доказательством русского приоритета. Отсюда русификация средневековых Хазарии и Булгарин челябинскими законодателями и непомерное расширение границ Тмутараканского княжества вплоть до Ставрополья некоторыми ставропольскими авторами [17]. В свою очередь, «открытие» «Гиперборейской цивилизации» с энтузиазмом популяризировали мурманские журналистки.

Она пришлась по душе и местному общественно-политическому движению «Возрождение Мурмана и Отечества», выступавшему против «геноцида славян» в России и ставившему своей целью «возрождение славянской цивилизации». Обстоятельства всех таких «открытий» чаще всего связаны с «национальным возрождением». В самом же СССР она получила популярность лишь после 1970 г. Роль этой «древней летописи» в общественном дискурсе росла по мере роста активности русских националистов и достигла кульминации во второй половине 1990-х гг. В 1990-х гг. В свою очередь, на Украине отмечалась попытка легитимировать другую фальшивку, «Рукопись Войнича» [20] , как якобы древнейшую украинскую языческую рукопись VII—VI вв. Из этого маловразумительного текста можно понять лишь одно — что конфликт славян с хазарами восходил якобы к эпохе ранней античности, и уже тогда хазары угрожали «русам» и несли им одно лишь зло и неволю. Появление на свет свода «древнебулгарских летописей» под названием «Джагфар тарихы» тесно связано со становлением и развитием булгарского движения в Татарстане в начале 1990-х гг. Тогда же в Карачае на свет появилась «Летопись Карчи», где прямыми предками карачаевцев назывались хазары и в подтверждение этого приводились документы, якобы записанные на хазарском языке, который на поверку оказывается «карачаевским».

Тем не менее с появлением этого документа карачаевцы обретали собственную историю, освобождённую от образа «колониального народа», вечно зависимого от соседей. Не вполне ясно, когда и как формировалась эта версия, но впервые она была опубликована на карачаевском языке в 1994 г. Но затем, после советских политических и административных преобразований на Северном Кавказе появление республик , о ней надолго забыли, и ею изредка интересовались только узкие профессионалы-историки. Однако она получила новую широкую огласку в начале 1990-х гг. А с возникновением независимой Чечни-Ичкерии этот документ давал ей основания для того, чтобы претендовать на земли Центрального Дагестана, где жили чеченцы-аккинцы. Чечень [24]. Наконец, «Алупанская летопись» была обнародована в самом начале 1990-х гг. Этот «документ» доказывал единство лезгинского народа и подтверждал, что тот является коренным населением в юго-восточной части Кавказа, где его предки имели своё государство и письменность задолго до появления тюркских предков азербайджанцев. По версии переводчика, сама книга, содержавшая 50 листов текста, хранилась у известного лезгинского поэта.

С неё якобы были сняты фотокопии, и они-то и сохранились, тогда как сам подлинник таинственным образом исчез [25]. Сегодня, основываясь на этой «лезгинской книге», некоторые энтузиасты из Дербента изобретают лезгинскую языческую религию. Этим они повторяют путь русских и украинских язычников, использовавших для тех же надобностей «Влесову книгу». Некоторые современные энтузиасты «русской древности» пользуются и иными мистификациями, выдавая их за достоверные научные сведения. В таком виде те могут даже попадать в учебную литературу. Так, в 1997 г. Между тем эти сведения были заимствованы авторами пособия из язвительной пародии на мифотворческую деятельность ряда отчаянных сторонников славянского исторического приоритета [27]. Так под пером энтузиастов пародия превращается в «исторический факт», что возвращает нас к случаю с «Ура Линдой». Кроме того, надо иметь в виду, что некоторые вдохновлённые такими документами писатели вплетают их в своё повествование или даже делают их едва ли не главным героем своих романов, как это иной раз происходит с «Влесовой книгой».

Поэтому, даже не обладая аутентичностью, фальшивка может стать реальным фактом как социальной жизни, так и изящной словесности. Иной раз подделка становится основой религиозного текста или даже претендует на статус священного писания новой религии. Мало того, порой подделки даже проникают в систему образования и включаются в школьные курсы, как это происходит с той же «Влесовой книгой» на Украине. Печально, но, похоже, эту нездоровую тенденцию подхватывают и некоторые российские авторы учебной литературы. Например, ссылки на «Влесову книгу» и её активного популяризатора встречаются в новых курсах культурологи, где это иногда выдаётся за «новейшие открытия» историков [28]. Аналогичным образом «булгарская летопись» используется некоторыми преподавателями в Татарстане. Итак, все рассмотренные выше документы способны служить инструментом политической мобилизации. Ведь они, во-первых, создают «научную» базу для тех или иных требований территория, автономный культурный статус, воссоединение народа, политический суверенитет , во-вторых, предлагают на выбор привлекательные символы национального сплочения, в-третьих, помогают, опираясь на эти символы, формировать идеологию социальной мобилизации путём апелляции к славе далёких предков. Далее, они могут пропагандироваться падкими на сенсации журналистами и давать пищу писателям, сценаристам и художникам, воплощающим их в высокоэмоциональные художественные образы.

Кроме того, как мы видели, сегодня такие «документы» иной раз используются для выработки новых религиозных учений. Наконец, в отдельных случаях они даже могут подхватываться сферой образования, если по своему духу кажутся отвечающими её идеологическим задачам. Если «чистый» историк расценивает подделки как псевдофакты, от которых следует поскорее избавиться, то для социолога и культуролога они сами по себе, и особенно их популярность, служат важными индикаторами состояния общества и общественных настроений. Иными словами, фальсифицируя исторические факты, сама по себе подделка является несомненной исторической, социальной и литературной реальностью, заслуживающей пристального внимания и многостороннего анализа. Козлов Фальсификация исторических источников: источниковедческий, историографический, археографический аспекты Нет необходимости лишний раз говорить о важности определения достоверности и подлинности исторического источника как условия источниковедческого анализа и архивного упорядочения. Установление фальсифицированного характера исторического источника является одной из гарантий корректности исторических выводов. Вместе с тем очевидно самостоятельное источниковое значение подлога как источника, относящегося к времени его изготовления, — в этом случае у нас есть основания включить содержание такого фальсифицированного источника в общий контекст общественных движений времени его создания и на этой основе получить новое, подчас очень важное историческое знание. Понятно, что интерес представляет та группа, подлог которой с самого начала задумывался и реализовывался как подлог именно исторического источника, то есть средства самопознания общества в исторической ретроспективе, а не естественно возникшего недостоверного регулятора общественно значимых отношений современности например, подлог личных документов или документов, связанных с имущественными интересами. Фрагмент оригинала письма П.

Тольятти к В.

Мы убеждены, что для объективного изучения культуры избранного периода следует обращаться к каждой из научных дисциплин, обладающей сложившимся методом исследования, оставаясь в ее рамках, и лишь потом сопоставлять выводы. Область нашей книги археология и близкие ей дисциплины: нумизматика, эпиграфика, отчасти история искусства. Мы не стремимся противопоставлять или «увязывать» данные археологии и письменных источников в т. Напротив, мы стараемся источниковедчески разделить их, постоянно подчеркивая, каким образом получена информация, и уделить наибольшее внимание «вещественным памятникам», изучение которых развивается наиболее динамично.

В создании книги мы опираемся на последние из доступных к настоящему времени публикаций наших коллег в Израиле, США и Западной Европе, и ставим своей задачей по возможности широко охватить этот весьма значительный материал, осмыслить его и облегчить доступ к нему студентам, а также льстим себя этой надеждой коллегам. Работе над книгой помогла предоставленная Л. Беляеву возможность заниматься в библиотеках США, Италии и Германии, за которую следует сердечно поблагодарить Институт гуманитарных исследований Университет штата Висконсин, г. Хайдельберг Германия. Значительный вклад в правку текста внесли наши рецензенты Т.

Арсеньева, В. Гуляев, Г.

Показать полностью.

Л.А. Беляев, Опыт изучения некрополей - Методика полевых исследований

21 апреля в Доме Российского исторического общества состоялась презентация книги известного археолога доктора исторических наук и заведующего Отделом археологии Московской Руси Института Археологии РАН Леонида Беляева «Византийский Иерихон. Археология церкви Вознесения в Коломенском читать онлайн книгу и скачать бесплатно fb2 Леонид Андреевич Беляев. Космический корабль приземлился в нескольких километрах от села, в лесной чаще. Первым, кто обнаружил Леонова с Беляевым посреди тайги, был простой местный охотник Иван Федосеев. известный российский археолог и историк искусства, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии РАН, ру.

Христианские древности: Введение в сравнительное изучение

Беляев Леонид Андреевич. Леонид Андреевич Беляев. окончил исторический факультет МГУ по кафедре археологии в 1971 году. В 1975 году получил ученую степень кандидата исторических наук за диссертацию «Архитектура Древней Руси (конец Х — начало XIII в.) по данным археологии». Леонид Андреевич Беляев (17.03.1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства. Доктор исторических наук. Старейшая улица Москвы была обнаружена в 2015 году во время раскопок.

От библейских древностей к христианским

Леонид Беляев: От библейских древностей к христианским	О зарождении и первых веках Москвы рассказывает доктор исторических наук, член-корреспондент РАН, заведующий Отделом археологии Московской Руси Института археологии РАН Леонид Андреевич Беляев.
РС 132 Зарождение Москвы	Александров, беляев леонид андреевич археолог, Всеволод Юрьевич (1989—2010) — советский и российский художник. (Январь — потенциал 1988 г) / Г Т Завизион.
Христианские древности - введение в сравнительное изучение - Леонид Беляев	575 с., 8 л. цв. ил. Ответственность. Беляев Леонид Андреевич Институт археологии.
Сообщение о смерти леонова и беляева	Старейшая улица Москвы была обнаружена в 2015 году во время раскопок.
Сообщение о смерти леонова и беляева	В Википедии есть статьи о других людях с такими же именем и фамилией: Беляев, Леонид. Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства.

От библейских древностей к христианским 4 стр.

Москвы, сопоставление ее со структурой столиц раннего христианства. Гроба в Иерусалиме. Отличительная черта работ Б. Европе и в странах мусульм.

Востока, что нашло отражение в монографии «Христианские древности» - первом в послереволюционной России исследовании, создающем историографическую базу для изучения христ. Павловичем ; Древние монастыри Москвы по данным археологии. Московская Русь.

Tt Сравним эту композицию с наиболее известными западными гравюрными листами. Waarom het leven van links naar rechts gaat als je ouder wordt. Но отказ именно от верхней, осевой, ступени выглядит странно, ы ведь это, действительно, центр, середина века то есть жизни.

В целом человеческая жизнь здесь короче, чем где-либо: всего 6i год, а остальное - в воле Господа. Можно думать, что в этих «лестницах» столь резкое отклонение от принятой «нормы» отражает, так сказать, эмпирический взгляд на человеческий век. Ни в XVI, ни в XVII веке юбилей не был, разумеется, реальной серединой и зенитом жизни - среднестатистический человек умирал гораздо ранее не только юо, но и 70 лет, помещать 50-летие на вершину - традиция умозрительная, идущая из глубин средневековой схоластики.

Отказ от многих других элементов, действительно, объясним скорее всего необходимостью вписать многофи1урный и сложный, с массой деталей, сюжет в имеющееся поле. Ниже ступеней или постаментов принято было располагать еще один или два ряда символов. В один ряд помещали животных как своего рода аллегории возрастных свойств их единственная реминисценция здесь - собака, скачущая вокруг тридцатилетнего человека.

Наконец, Багатти, посвятивший поиску остатков раннего христианства много лет, раскопал на западном склоне Масличной горы кладбище с гробницами типа кокким, определив найденные в них оссуарии как иудео-христианские Bagatti, 1952; Bagatti, Milik, 1958. Антонио Ферруа указал, что необходимо установить религиозную принадлежность погребенных и лишь в свете этого рассматривать граффити. Михаель Ави-Йохан отметил, что шанс найти крохотное христианское кладбище в Иерусалиме первых веков вообще близок к нулю, даже если принять цифры обращенных за достоверные. Внимательное изучение аргументов Багатти постепенно развеивало их кажущуюся убедительность. Пещера, где Клермон-Ганно нашел оссуарии, оказалась не кладбищем, а просто хранилищем: здесь не было мест погребения локул , оссуарии, собранные из разных пещер в более позднее время, стояли один на другом, их крышки были перепутаны, а кости перемешаны с мусором. Багатти в конце концов принял такое объяснение, но продолжал одновременно настаивать на религиозной символике знаков.

Avni, 1993 возражают против попыток найти христианское объяснение каких бы то ни было элементов обряда и знаков: именно у иудеев Палестины в I в. История с погребальными стелами из Хирбет Килкиш еще поучительнее с точки зрения методов исторического исследования. В 1960 г. Организованные там раскопки открыли сразу 200! Багатти счел их каменными апотропеями. Находка с самого начала выглядела весьма подозрительно — на камнях отсутствовала патина, изображения-граффити казались свежевырезанными; положение находок в верхнем слое давным-давно распахиваемого поля, внезапная доверчивость дилера и землевладельца были более чем необычны.

Несмотря на это, рисунки на камнях легли в основу исследования Теста о христианской символике Testa, 1962. Он рассмотрел стелы и рисунки на них как достоверные и сконструировал по ним учение одной из иудео-христианских сект. Тем самым была создана почва для ошибочных интерпретаций других древностей по всей Палестине, что повело к многочисленным ошибкам: ведь сами материалы, на которые опирался Теста, весьма сомнительны. Их с незапамятных времен использовали, а также и почитали недаром, по словам Евсевия, солдаты-христиане, искореняя язычество, входили во все пещеры и укрытия, хотя даже всей армией не надеялись открыть бессчетных «пещер нимф», «пещер, где рожден Зевс», «пещер Кибелы и Аттиса», «входов в Аид» и подземных храмов Митры. Пещеры «мистические гроты», или «пещеры света» где иудео-христиане якобы проводили священные обряды, играют роль главного, «системного» археологического аргумента в гипотезе Багатти-Теста; внимание к ним заметно в программе Константина, а образы Евсевия, говорившего о трех «загадочных пещерах», казались заимствованными из арсенала иудео-христианских Testa, 1962; Testa, 1962а; Testa, 1964а. Однако в иудаизме культ пещер не был особенно развит, Хотя многие пещеры дают слои иудейского периода, но это потому, что их широко использовали как гробницы или вырубали с утилитарными целями для добычи минералов и как вместилища: цистерны, кладовые, маслодавильни и винодавильни и пр.

Тэйлор, 1993. То же можно сказать о граффити как в пещерах, так и в ранних наземных храмах. Толковать их как остатки своего рода «тайнописи» удается в основном за счет отказа от рассмотрения археологического контекста. Основные примеры анализа граффити, изучения пещер и наземных построек рассмотрим в главе, посвященной ключевым памятникам палестинского христианства. В настоящее время целый ряд школ на Западе специально занят изучением иудео-христианства, но сторонников «гипотезы Багатти-Теста» расчитывается не так уж много. Дискуссии принесли несомненные результаты.

В обзорной статье к сборнику, посвященному Теста, Ф. Манне предлагает отказаться от ставшего одиозным термина «иудео-христианство», а по сути — и от вкладывавшегося в него содержания. Манне Пишет: «Некоторые предпочитают для периода раннего христианства термин иудео-христианство. Но это неудачный термин, так как речь идет все-таки о евреях, полностью принявших христианство. Наряду с евреями, признавшими Христа как Мессию, известно о крестившихся самаритянах и язычниках» Manns, 1993. Однако дебаты об иудео-христианстве далеки от завершения и в литературе многих стран Германии, Франции, Италии, Испании, отчасти Израиля археологическая гипотеза францисканцев продолжает удерживать позиции.

Время между восстанием Бар Кохбы и правлением Константина — один из самых «темных» периодов здешней истории. Трудно даже судить о распределении населения по религиозно-этническому признаку. Иудаизм не был в Палестине единственной религией; евреи и самаритяне занимали в основном что подтверждается и археологически провинции Галилею и Самарию. В III в. Язычники жили по всей территории, владели храмами и святилищами, которые привлекали паломников из других стран; среди почитаемых ими объектов были деревья, холмы, источники и пещеры. О христианах этого периода известно совсем мало.

Маленькие «островки» общин сосредотачивались в городах, окруженных «морем язычества». Список христианских памятников византийского времени показывает, что большинство их появилось в местах, не дающих для II-III вв. Иудейская традиция имевшая в ряде случаев значительную хронологическую глубину прерывалась языческой примерно на два-три столетия, и лишь затем, в византийский период, следовала христианизация. Нужно изучить следы церковного строительства, способы создания или трансформации религиозных комплексов, свидетельства поклонения и т. Без этого многое останется непонятным как в археологии палестинского христианства, так и в истории христианских древностей вообще. Есть и субъективные исторические причины, заставляющие предпринять такой обзор.

Палестинские памятники вызывают, благодаря связанности с текстами Нового Завета, наибольший и самый горячий интерес и верующих, и скептиков; именно сюда стремились паломники и ученые со всех концов христианского мира. В известном смысле нам ничего не остается, как последовать за ними и предпринять своего рода «ученое путешествие», или «археологическое паломничество». Сакральная топография христианской Палестины[27] Паломничество и христианские древности Роль Святой Земли в формировании и распространении традиций церковной архитектуры, иконографии, прикладного искусства определилась только в IV в. В основе лежало сложение традиции почитания Святых мест, которое шло от потребности в простых, наглядных, зримых и доступных всем и каждому свидетельствах истинности христианства, возникшей с превращением его в массовую, народную религию. Иерусалим, вернув древнее название, быстро стал Святым Городом: чудесные базилики выросли на местах языческих храмов и всюду строились новые. При Константине Великом «весь Иерусалим становится реликвией и параллельно этому большим странноприимным домом, большой гостиницей, большой больницей.

Местное население теряется в мире паломников и эти паломники во главе с римскими и византийскими императорами не щадят ни сил своих, ни средств… страна покрывается сотнями церквей, десятками монастырей… она становится огромным музеем религиозного искусства» М. Пилигримы в Палестине достигали теперь маленьких городов, населенных язычниками и иудеями, чтобы молиться на памятных местах. IV-2; Akte, 1995. Христиане полагали, что вступают в древние права наследия и начали его активную переработку и «христианизацию». Языческие храмы приспосабливали или перестраивали, заменяли посвятительные камни, и т. Даже такие памятники, как пирамиды, включали в круг почитаемых как «Иосифовы житницы» , а древние мемфисские храмы просто превращали в молитвенные дома.

Из святынь Ветхого Завета христиане особенно почитали могилы, посещая погребения праведников древности, пророков, праотцов, царя Соломона. Главные центры поклонения, своего рода христианский аналог древних святилищ, создал в Палестине Константин и члены его семьи, отметив базиликами четыре важнейших события христианского предания: провозвестие через явление ангелов Аврааму у дуба Мамре ; Рождество Вифлеем ; смерть и Воскресение Голгофа ; Вознесение Масличная гора. Пилигримы двинулись отовсюду, даже из Месопотамии, Индии, Персии и Эфиопии. Путешествие как по воде, так и по суше было очень тяжелым, прежде всего из-за климата. Из сухой и пыльной Анатолии они попадали во влажную знойную Киликию. Следующие через Египет должны были пересечь пустыню, что было не просто, особенно для женщин.

Маршрут проходил вдоль главной береговой дороги Виа Марис, соединявшей Антиохию с Александрией. Для преодоления пути паломники естественно, нуждались в отдыхе, пристанище, а также и в той важнейшей для них поддержке, которую могли дать местные, «придорожные» святыни. Для нужд пилигримов церковь санкционировала строительство вдоль главных маршрутов постоялых дворов, приютов, странноприимных домов под управлением христиан, часто при монастырях. Это, а также концентрация и оформление множества чтимых реликвий, оказывало огромное воздействие на развитие церковной архитектуры, производство личных реликвий для паломников и т. Но «палестинские образцы» IV в. Сама история сложения христианских древностей Палестины полна проблем.

Они полны лакун и смещений; опутаны сетью ошибочных датировок и интерпретаций. Некорректное привлечение письменных источников и эпиграфики только затемняет картину. Чтобы составить представление о ситуации, совершим «археологическое путешествие» хотя бы по наиболее важным и существенным памятникам Палестины. V-1,2; VI-2. Храм Гроба Господня: архитектура и археология «Весьма естественным, если не главным предметом научного изучения в Иерусалиме является храм св. Гроба: превысшее значение самой святыни, сложные исторические судьбы ее зданий, древность их происхождения, и самая загадочность их остатков — все это приковывает внимание, увлекает любознательность историка», — писал в начале XIX в.

Кондаков, подчеркивая, что храм не только главная святыня, но и главный памятник христианства, важный не для одной Палестины, и со временем он будет поставлен во главу всей истории восточно-христианского и древне-христианского искусства Кондаков, 1904, 143. Его планировка и архитектура сильнейшим образом повлияли на становление и развитие храмового зодчества христиан. Сразу после возведения он стал образцом для многочисленных подражаний, повторявших отдельные его элементы и достигавших иногда как, например, в соборе Новоиерусалимского монастыря под Москвой высокой степени копийности тех или других элементов. Несмотря на многочисленные перемены, храм донес до нас частицы облика великолепного здания, построенного при императоре Константине. Недостающее в известной мере дополняется благодаря специальным исследованиям. Последняя сводка литературы: Biddle, 1998.

Но дело не только в архитектуре IV в. Храм обнимает и отчасти скрывает главные святыни христианства — скалу Голгофы, Гроб Господень, место обретения Креста и некоторые другие связанные с ними реликвии. Мариею Египетскою» Кондаков, 1904, 192. В новое время научный интерес пересилил боязнь разочарования, которую всегда таит в себе критическое натурное исследование, и к сегодняшнему дню накопилось много «положительной информации», добытой при раскопках, реставрациях и ремонтах. Исследования породили и несколько до сих пор продолжающихся дискуссий. Касающиеся, казалось бы, частностей, споры эти, благодаря важности самого места, звучат достаточно громко.

Материал, который был накоплен к началу XX в. Он обобщен в широко известном труде ученых-доминиканцев из Библейской школы в Иерусалиме Винсена и Абеля, вышедшем в 1914—1926 гг. Остатки, открытые ими перед Первой мировой войной и определенные как фундамент базилики Константина, стали точкой отсчета для всех последующих работ. Однако и в момент издания их капитального труда храм представлял одну сплошную загадку. Реставрационными работами руководил французский архитектор Куаснон, написавший затем небольшую, но очень емкую книгу. Службу Латинского патриархата возглавлял археолог Виргилио Корбо, который с 1963 г.

Позже здесь работали греческие, французские, испанские и др. В последние годы Мартин Биддл Англия провел общий обмер «эдикулы» Гробницы в связи с готовящейся полной реставрацией; есть надежда, что ему доверят новые исследования этого важнейшего комплекса. Конечно, памятники не удалось обследовать полностью — работы планировались как фрагментарные; кроме того, мешало разделение ответственности между властями различных церквей. Поэтому, хотя план и общий вид храма на разных этапах существования реконструируются с большой долей вероятности — в ряде выводов исследователи расходятся противореча, естественно, и некоторым позициям Винсена и Абеля. Понятно, что ряд заключений, сделанных довольно пестрыми по составу «командами исследователей», а тем более их дальнейшая трактовка, подверглась позже суровой критике Taylor, 1993; Taylor, Gibson, 1994; Biddle, 1994. Однако есть и ряд выводов, надежность которых признается всеми авторами.

Скала, в которой видят «Голгофу» «череп», арамейск. К началу новой эры карьер был давно заброшен и превратился в загородный сад; на склонах карьера совершались захоронения обнаружено несколько гробниц. Вход в ту из них, которая почитаема как Гробница Христа, находится у подножия западного склона; в конце прошлого столетия неподалеку открыли еще один склеп, получивший название «Гробницы Иосифа Аримафейского». Следующий «строительный этап» связан с постройкой на склоне горы императором Адрианом вторая пол. Возможно, что вдоль форума стояла также городская базилика. При раскопках обнаружены остатки поздних римских кладок, которые могут быть атрибутированы этим зданиям, но сведения о них очень смутны — интенсивные строительные работы эпохи Константина Уничтожили большинство ранних строений.

По мнению Куаснона, работы IV в. Сначала их срыли вокруг «Голгофы», чтобы она, как и гробница Христа, возвысилась над окрестностью. Фундаменты же гражданской базилики на форуме были частично использованы в субструкциях нового христианского храма. Под полом современного греческого кафоликона в 1970 г. Вход же в церковь находился с противоположной, восточной, стороны, от главной улицы Кардо Максимус Элии Капитолины. Отсюда широкие ступени вели к первому атриуму, а из него через центральный и два боковых входа попадали в «Мартирион» — базиликальную церковь, пространство которой делилось рядами колонн на пять нефов.

К западу от базилики, перед Гробницей, также лежал открытый двор второй атриум , с трех сторон окруженный колоннадой. В его юго-восточном углу возвышалась Голгофа на ней позднее будет водружен символический крест, а вблизи скалы воздвигнута часовня. Сам Гроб Господень находился западнее, за вторым атриумом. Сперва гробница, видимо, представляла собой просто скалу с вырубленной в ней пещеркой. Однако к концу правления Константина, в середине IV в. Ее стена сохранилась как основание современной ротонды.

Это сооружение уже с конца IV в. Итак, в общем комплексе храма Гроба Господня выделяют следующие структуры, описанные еще Евсевием: 1 Гробница и окружающая ее Ротонда Анастасис ; 2 «Трипортик», или внутренний двор, обведенный колоннадой с севера, востока и юга; 3 «Мартирион», то есть базиликальная церковь; 4 атриум, главный двор перед церковью, противоположной стороной выходящий на Кардо Максимус. Ротонда Стена Ротонды, из тесаного камня, опирается на скалу и сохранилась на высоту более 11 м что выше уровня пола галереи. Изнутри она в плане круглая, снаружи — многоугольная, но выше частей IV в. Внутри вдоль стены идет концентрический круг из 12 колонн, окружающих гробницу, которая стоит не точно в его центре, а сдвинута к западу, на пересечение осей, проходящих через три апсиды основание западной вырублено в скале уже при возведении Ротонды. Раскопки обнаружили остатки стены, проходившей между концами северной и южной апсид и служившей, возможно, основанием алтарной преграды.

Главный вход располагался на восточном фасаде; боковых входов было четыре, по два с каждой стороны. Вопрос о времени появления первой Ротонды до конца не решен. Кондаков считал, что она возникла в первые 50 лет осуществления программы Константина. Куаснон выделил два этапа строительства: на первой стадии гробница была простым мавзолеем посреди открытого двора, окруженного колоннами, а работы по сооружению Анастасиса были завершены только к середине IV в. С этим не согласился Корбо, полагающий, что Анастасис сразу был задуман как крытая постройка и завершен в эпоху Константина. Ученые пришли к единому мнению относительно плана Ротонды, но разошлись в вопросе о реконструкции ее верхней части IV в.

Вартана, в крипте св. Елены и к востоку от Голгофы в кафоликоне и уходят глубоко, опираясь на скалу или засыпку карьера. Кое-где они пересекают более старые стены римского периода. Открытая часть апсиды базилики позволила определить, что ее ось не совпадает с осью Анастасиса, проходя немного южнее. Особенно интересны работы в часовне св. Елены она же — часовня Григория, в ведении армянской патриархии , которая находится ниже уровня пола, на восточном краю церковного комплекса.

Из часовни вниз, на восток, ведут ступени к вырубленной в скале пещере, известной как церковь Обретения св. В 1970 г. Елены, чтобы установить, есть ли за ней заложенное в прошлом помещение, или там только скала. Раскопки обнаружили пространство, доступ в которое был закрыт еще в античности. Эта новая часть церкви Обретения св. Креста получила название «часовни св.

Вартана», или «Армянских мучеников». Именно здесь фрагменты «Мартириона» сохранились лучше всего. Его фундаменты сложены камнем, взятым из кладок строительства эпохи Адриана, и тщательно вытесанными квадрами периода Второго Храма строители IV в. Храм счастливее многих других церквей пережил захват Иерусалима персами в 614 г. С этого момента Гробница уже не была монолитной скалой с высеченной в ней пещерой, а превратилась в архитектурную конструкцию. Древняя базилика больше не восстанавливалась, однако Ротонда и Голгофа были воссозданы.

Реконструкция началась, возможно, уже в 1010-1020-х гг. Кладки этого времени хорошо выделяются благодаря кирпичу, им посвящены специальные исследования Р. Остерхута и М. Позже главная часть здания, Анастасис, была почти полностью включена в церковь, построенную крестоносцами в XII в. Ousterhout, 1989; Biddle, 1998. Проблемы локализации и датировки История храма Гроба Господня И участка, на котором он поставлен, постепенно проясняется.

Однако в Топографии, датах и атрибуции отдельных частей комплекса остается много нерешенного. Среди основных вопросов — восстановление истории скалы Голгофы и остатков Гроба Господня в рамках обычных для археологии подходов к хронологии и топографии. В результате анализа археологических и письменных источников можно прийти к выводу, что христиане II-III вв. Вряд ли рабочим позволили бы использовать участок под временное жилье, будь он местом поклонения, столь близко лежащим к скале Распятия по находкам предметов, связанных с языческими культами, и алтарику для возлияний, найденному при раскопках восточнее скалы, до IV в. Точка могла быть выделена и отмечена в ходе создания комплекса Гроба Господня, после чего произошел и топонимический сдвиг: Голгофа — название обширного района в пригороде Иерусалима — закрепилось за небольшим скальным выступом. На комплекс базилики переносят многие атрибуты ветхозаветного храма: здесь уже в IV в.

Как средневековые памятники эти объекты, безусловно, заслуживают внимания историков литературы, мифологии, религиозного сознания, мы же остановимся только на скучных археологических подробностях. Наиболее известной стала «пещера Адама», особенно после того, как в гипотезе Багатти-Теста была сделана попытка использовать легенду о его погребении на месте Распятия как причину, якобы определившую место постройки храма Адрианом. Согласно гипотезе, иудео-христиане верили, что могила Адама находится под скалой, здесь же помещали вход в ад и расщелину, через которую в него сошел Иисус. Багатти опирался на хорошо известный апокриф «Пещера Сокровищ». Это рассказ об останках первочеловека, которые Ной взял в ковчег, а после потопа поместил в центре мира, в «Пещере Сокровищ» на Голгофе. Но даже самые древние версии апокрифа существенно позже эпохи Константина; текст VI в.

Но она подвергалась критике уже в древности, прежде всего Иеронимом, хорошо знавшим Иерусалим и верования иудеев. Небольшое углубление в скале Кальвария, в котором видят «могилу Адама», при строительстве Адриана было закрыто опорной стеной, следовательно, не могло почило таться. Строители IV в. В византийских источниках свидетельства усвоения легенды «часовня Адама» или «алтарь Авраама» у подножия скалы видны с VII в. В конце века христианский «центр мира» уже обозначен в середине двора, который отделял Эдикулу от скалы Кальвария. Видимо, оформление пещеры принадлежит архиепископу Модесту, обстроившему скалу Кальвария после 614 г.

Будь она известна раньше, ее непременно включили бы в рассказы о погребении Адама. Видимо, наоборот — именно тексты типа «Пещеры Сокровищ» где речь шла о мистической пещере послужили отправной точкой для появления реального объекта. Добавим, что в России многие исследователи уделяли внимание этой проблеме и еще Кондаков считал вывод о существовании «пещеры Адама» совершенно произвольным, а нынешнюю «капеллу Адама» — высеченной архитектором Константина Кондаков, 1904,159. Археология и Гроб Господень О древней гробнице, находящейся внутри часовни Гроба Господня, известно, в сущности, крайне мало. Не удается и неизвестно, удастся ли точно датировать ее сооружение, поскольку археологический контекст очень поврежден разрушениями и перестройками. Видимо, это была прямоугольная камера с погребальным ложем в аркосолии вдоль северной стены, какие существовали тысячи лет.

Поблизости известны и другие гробницы раннеримского, а также иных периодов например, т. Евсевий, Богоявление, III, 61. Гробницы раннего железного века во множестве сохраняются и сейчас — например, в районе коптского монастыря. ХII вв. Пилигримы дружно описывают защитный экран с тремя круглыми окнами, отделявший пилигримов от скамьи аналогичная «трансенна» найдена Багатти в Гефсиманском комплексе, см. С XVI в.

Исследования позднейших Эдикул ведет М. Биддл, надеющийся также на изучение первоначальной конструкции Biddle, 1994; Biddle, 1998. По холмам Иерусалима С точки зрения раннехристианской археологии логично было бы, завершив обзор комплекса Гроба Господня, перейти непосредственно к раскопкам Назарета и Капернаума, тем более, что памятники Иерусалима очень многочисленны на склонах одной Масличной Горы, согласно только письменным источникам, к VI в. Мы не сможем рассмотреть ни всех византийских и средневековых святынь, ни поистине бессчетных последних раскопок. Однако пройти мимо ряда важных объектов, хотя и не до конца исследованных, невозможно. Вифания известна традиции как деревня, в которой жили Марфа, Мария и Лазарь Иоанн.

Раскопки показывают, что поселение здесь возникло после того, как гробница Лазаря стала объектом поклонения и над ней возвели церковь, о которой упоминает св. Иероним 390 дошли только фрагменты мозаичного пола IV в. После разрушения землетрясением V в. Позже храм перестраивали и крестоносцы, и мусульмане которые также верят в воскрешение Лазаря и почитают его гробницу. От первого века здесь осталось кладбище с множеством погребений, так что в IV в. Неясно, является ли изначально «Гробница Лазаря» еврейской гробницей I в.

В 1950 г. Францисканцы первыми опубликовали находку, датировав ее IV в. Но в исследовании ученых-доминиканцев Французской библейско-археологической школы граффити отнесены к эпохе IV—VII вв. Ни тексты, ни подробный анализ памятника не позволил им отождествить находку с определенным топонимом письменных источников. Ранняя история пещеры хорошо восстанавливается. Попытка более ранней датировки святилища предпринята Теста.

К концу IV в. В 1919 г. Археология свидетельствует, что пещеру использовали в римское время как хозяйственное сооружение. Это обширное 11x18 м помещение с четырьмя внутренними опорами, где открыт остаток масличного пресса ок. Тэйлор полагает, что следует видеть в нем пещеру, отождествлявшуюся с местом «Тайной Вечери», в которой пилигримы VI в. К тому же по-гречески и по-еврейски «Гефсимания» производится от слова «маслодавильня» пресс для масла, емкость для хранения масла ср.

Однако Винсен в свое время считал, что открыт храм, построенный на месте скалы «Моления о чаше» Феодосием I 379—395 гг. Активные натурные исследования стали возможны здесь только после 1972 г. В опубликованной им серии работ он не дал подтверждения раннего почитания Гробницы.

В последнее время их значение расширилось, охватив всю сферу средневековых церковных древностей вплоть до проблем «исторической экологии» монастырей и соборов, их связи с ландшафтом, роли в экономике и пр. Для русской науки этот термин еще менее удобен. Хотя мы иногда называем для краткости архитектурные, археологические или другие исследования памятников, связанных с религиозной жизнью христиан, «церковной археологией» — в России XIX в. Ориентируясь в определении на западноевропейскую школу церковных древностей, А. Голубцов писал: «В понятие церковной археологии, отправляясь от этого названия, входит все, что когда-либо существовало в древней церкви, а теперь отчасти вышло из употребления, отчасти еще существует, но уже в измененном виде»; «в понятие церковного культа входят две стороны: литургическая — то есть различные формы богослужебной обрядности в их историческом развитии, и монументальная… Задача первой — изложить историю обряда; задача второй — представить историю церковного искусства». Впрочем, он совершенно правильно полагал, что сюда же разумно включать изучение древнехристианского быта.

Голубцов, 1917, 16—17. Применяемый в ежедневной практической деятельности именно благодаря своей неопределенности, термин «церковная археология» был неудобен из-за «разнозначности». Поэтому до революции в описаниях музеев, периодических изданиях, программах научных съездов и т. Обозначая область, изучающую «материальную» историю христианства, кажется удобным взять совершенно нейтральное в конфессиональном отношении, никак не ограниченное геохронологически и не требующее полностью уложиться в понятие археологии сочетание «христианские древности». Весьма возможно, что у читателя, увидевшего в названии слово «христианские», невольно возникнет ощущение связи текста с процветающим жанром «душеполезного чтения», заметно проникшим сейчас и в науку. Ведь на церковные древности часто смотрят как на удобное оружие и межцерковной, и антицерковной борьбы, на определенных этапах такой борьбы и родилась их история. От них ждали подтверждения достоверности сказанного в священных книгах, документах, преданиях вплоть до апробации чудес или оценки их вероятности. С энтузиазмом использовали знания о древностях противники церкви и религии. Достаточно указать на пародирование древних процедур открытия мощей в ходе атеистических кампаний 1920—1930-х гг.

Необходимо сразу оговориться: подход данного пособия ничего общего не имеет с церковной апологетикой или «конфессиональной наукой». Это источниковедческий и историко-культурный подход; будет изучаться «факт христианства как один из равноправных компонентов конкретной… историко-культурной ситуации» в большей мере, чем «христианство как предмет истории религий, вообще истории идей». Аверинцев, 1987, 18. Не может быть специальной «конфессиональной» истории христианских древностей, как не бывает отдельной «православной математики» или «католической географии». Она не имеет отличий, выводящих ее из круга других исторических дисциплин, изучающих древности — кроме тех, что накладывает хронология, топография, связь с определенным кругом источников; она обладает, конечно, спецификой — однако же не конфессионального порядка. Тем не менее, история изучения христианских древностей демонстрирует, какое влияние оказывала и оказывает на науку конфессиональная ангажированность. Все три основные течения христианства: католицизм, протестантизм и православие — отличаются вполне оригинальным «научным поведением» и, достигая успехов, обнаруживают также характерные слабости. Конфессия смотрится в «зеркало истории» и видит в нем, естественно, самое себя в чем мы не раз убедимся впоследствии. Эти «отражения» в известной степени определили структуру книги.

Католические школы, прежде всего «римская», французская и частью немецкая, заложив основы изучения христианских древностей и сделав невероятно много для их собирания, каталогизации, публикации, а позже — и для организации научной жизни, проявили в то же время сильную склонность к апологетике и догматизму. Они долго отказывались признать сложность взаимоотношений письменных и материальных, особенно художественных, древностей; излишне стремились представить церковь «единой и неделимой» от начала времен. Католицизм и в далеком прошлом старался разглядеть всеобъемлющую, всемирную церковь. Протестантские школы сперва европейские, за ними американская обнаружили, по контрасту, особое внимание к своим предшественникам— диссидентам и диссентерам всех направлений. Если католическую историю древностей часто называют «археологией Церкви» — то о протестантской можно бы сказать: «археология Диссидентства». К ее достижениям относят открытие памятников «неортодоксальных» традиций христианства, его периферийных и пограничных модификаций, разного рода сект и направлений, а главное — заложение основ критического отношения к источнику и глубокое внимание к разработке методических проблем. В трудах ученых-протестантов история ранней церкви предстает как сложная мозаичная картина, калейдоскоп множества отдельных самостоятельных структур. Они не образуют единой иерархической системы, а их взаимодействие не трактуется как борьба изначально установившейся «ортодоксии» с постоянно возникающими и атакующими ее «ересями». Догматы христианства вырабатываются в «броуновом движении» идей, из которого со временем возникают более-менее унитарные церкви Востока и Запада; эта картина ближе к реально-исторической.

У русской школы которую условно можно называть православной, поскольку во многом она формировалась как принципиально светская есть свои особенности.

Хранители памяти. Высоко-Петровский монастырь. Часть 1

Беляев Леонид Андреевич В Википедии есть статьи о других людях с такими же именем и фамилией Беляев Леонид Леони д Андре. Ольга Орлова: Леонид Андреевич, в этом году исполняется 10 лет музейно-парковому комплексу в Иерихоне. Прежде чем вы об этом расскажете, давайте все-таки сначала начнем с истории. Лeoнид Aндpéeвич Бeляeв (poд. 17 мapтa 1948, Mocквa) — coвeтcкий и poccийcкий apxeoлoг и иcтopик иcкyccтвa. Беляев Леонид Андреевич. Сектор древнерусского искусства. При раскопках в 2010 годы в Ново-Иерусалимском монастыре обнаружено много рельефных изразцов конца XVII первой трети XVIII века с эмблематическими и аллегорическими сюжетами. БЕЛЯЕВ ЛЕОНИД АНДРЕЕВИЧ (р. 17.03.1948, Москва), археолог. Окончил исторический факультет МГУ (1971). Ученик Б.А. Рыбакова.

Книга: Леонид Андреевич Беляев: [биобиблиография]

Член редакционной коллегии журнала «Византийский временник» с 2009 г. Член редакционной коллегии «Православной энциклопедии» с 1990 г. Член Экспертного совета Благотворительного фонда по восстановлению Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. Член Союза московских архитекторов, Ассоциации искусствоведов, Императорского Православного Палестинского Общества, Европейской ассоциации археологов и других обществ. Награды Лауреат Макариевской премии 1997 , Премии им. Научные труды Монографии Беляев Л.

Беляев Л. Русское средневековое надгробие. Христианские древности. Введение в сравнительное изучение. Московская Русь: от Средневековья к Новому времени.

От библейских древностей к христианским. Очерки археологии эпохи формирования иудаизма и христианства. Фомы, 2007. Баталов А. Сакральное пространство средневековой Москвы.

Картография, 2010. Опыт изучения исторических некрополей и персональной идентификации методами археологии.

И всё, что между — всё Заречье до Даниловского монастыря, до Даниловского села. Вот оно попадает в Москву. Во всяком случае, нам понятнее, что у нас есть в XI веке, скажем, рядом с будущей Москвой, пункт, где реку Москву называли Москвой. Понимаете, переняв это название от ранее живших здесь людей. Вот, пожалуй, всё, что я могу сказать. А так на территории Москвы пока никакого XI века всерьез нет. В Кремле, где следовало бы ожидать, никакого XI века нет.

Ну, более-менее надежно, какие-то слои не очень яркие, но всё-таки там можно говорить о первой половине XII века, о каком-то начале движения, начале заселения. Жилой расплав на территории будущей центральной Москвы. Родин: Я правильно понимаю картину: в конце XI, видимо, в начале XII века одновременно после славянского переселения сюда на территории современной Москвы начало возникать какое-то количество разных поселков? Беляев: Видимо, так. Мы сейчас эту картину в целости не можем себе представить, но можно предположить, что как-то так это происходит. Если вообще как-то назывались. Сама топонимика достаточно сложная вещь. Нельзя говорить о том, что они во что-то сольются потом. Какие-то из них тотально исчезнут в большом, причём, количестве.

Москва начнётся как с чистого листа, с княжеской Москвы, с княжеского центра. Об этом мы можем говорить совершенно решительно. Историки Москвы долго гадали, где была первая Москва. Им казалось, что она точно не в Кремле. Я даже не могу объяснить, почему это им так казалось, что где-то были другие крепосцы вокруг условных семи холмов. Родин: Вот уже село-кандидат в Даниловском монастыре. Беляев: Да, но это не укрепленный пункт. Это просто село. Это важный пункт, я могу долго говорить о Даниловском, держите меня, что называется, семеро.

А вот Троицкая церковь над Самотёчной площадью… На слиянии Яузы с Москвой-рекой, где Котельническая набережная, где дом на Котельнической большой. Вот эти городища проверялись. Всем казалось, что на одном из них есть ранняя Москва, более древняя, чем Кремль. Родин: Котельническая набережная это же совсем рядом с Кремлем. Беляев: Да, ну тем не менее. Одна река, Неглинная, впадает… Вот мыс, на котором должна существовать крепость. Вторая река впадает, Яуза. Всё-таки между ними есть некоторый промежуток. Какой древнее мыс?

Ясно, что кремлёвский оказался всё равно древнее. Объясню, почему мы так уверены? Археологи редко бывают так уверены, но в Москве есть центричность. Она двигается, волна за волной. Если собрать данные многочисленных наблюдений на территории Москвы, и просто выделить, где есть древняя керамика, какого именно времени, а где нету такой древней керамики того же времени, то получится несколько слоев, которые, друг на друга накладываясь, постепенно уходят от Кремля. Сначала по плато и за Неглинную, потом на юг через Москву-реку. Родин: То есть это такой метаанализ, анализа большого количества данных, который позволяет показать, что керамика в каждом более высоком слое, то есть в более позднем, всё дальше, шире и шире, распространяется… Л. Беляев: Совершенно справедливо, и центром она сходится к Кремлю. По этому поводу пока нет вопросов никаких.

Хотя отдельные точки того же примерно времени где-то возникают, но они возникают и гаснут, возникают и гаснут, их нету всерьёз. И только это мощное движение застройки от Кремля постепенно охватывает точно так же, как крепости, постепенно охватывает территорию Москвы. Сначала несколько кремлёвских крепостей, потом Китай-город, потом два больших кольца, — Белый город, — не совсем кольцо, но полукольцо, и, наконец, земляной город. К концу XVI века полностью формируется эта территория, керамика абсолютно подтверждает это движение. Родин: Ася Викторовна Энговатова рассказывала про какое-то село в районе современного Крокус-сити. Туда, северо-западне. Тоже славянское. Это село фактически времён Москвы. Да, это курганная группа, селищ группа.

Это очень далеко от современной Москвы. В прямом смысле слова это не Москва в Средние века. Родин: Хорошо, не могу тогда не обсудить следующий вопрос. Передо мной статья Фёдорова 1973 года, где очень подробно реконструирована Москва, внимание, XI века, даже датировано 1080 годом, и как она распространялось по Боровицкому холму и туда дальше в сторону современной Соборной площади. Следующий этап — 56 год XII века, это крепость в Боголюбово. Давайте про это поговорим. Насколько мы можем благодаря археологическим раскопкам точно реконструировать планы и развитие города? Беляев: Два ответа. Если бы у нас был археологически качественно раскопан Кремль, процентов на 40-50, может быть, и меньше, на 30, то археология дала бы достаточно однозначный ответ, как он развивался, где были первые линии укрепления, как они двигались, как они датируется и так далее.

К сожалению, этого нет. Всё, что мы имеем в Кремле, это очень небольшие фрагменты укреплений, иногда археологически относительно хорошо сохранившиеся. В других случаях, какие-то следы не очень понятные, с путанной датировкой. И какие-то домыслы историков, которых довольно много. Этих конструкций кремлей есть некоторое количество, применялись при этом разные методики. Они не одинаковые, потому что разные методики невозможно сопоставить. То, что добыто разными методами, очень трудно друг с другом сравнивать. Простой пример по принципу геологических скважин: где толще стой, где тоньше, как вот это всё двигается на территории. У нас есть представление о том, что когда-то центральная часть отделялась от восточной части Кремля глубоким не то оврагом, не то каким-то гигантским рвом, который перерос в этот овраг.

Раскопки на Ивановской площади и на месте монастырей Воскресенского и Чудова показали, что ничего подобного нет. Пока мы не видим этого оврага, пока мы не видим этого рва. Родин: Он же далеко, западнее от Ивановской площади. Беляев: Он где-то должен быть, но пока что мы его не чувствуем, одним словом. От Ивановской площади достаточно далеко на восток мы ушли в последние годы. Какие-то есть точки, которые вроде бы должны попадать на этот ров. Другое дело, что может они и не попадают, но это нужно принимать во внимание, что нормальные археологические раскопы этой реальности не показывают, показывают другую. Иными словами, я, как учёный, разные могут быть здесь подходы, остерегся бы говорить сегодня о реальном развитии древнейшего Кремля. Родин: …Ну там уже и задокументировано.

Беляев: Да, конечно. Есть картинки. Но говорить о более раннем периоде можно по фрагментам стен Дмитрия Донского, не очень складывающихся в общую картину. Сами эти фрагменты источниковедчески очень плохо документированы, их недостаточно много. В результате это такая туманная область. Вплоть до того, что появлялись желания от Боровицкого холма перенести древнейшую Москву в центр… М. Родин: В центр это куда? Беляев: Это где Соборная площадь, повыше немножко. Возможно в Маковец, так сказать, в самую высокую точку.

Но необязательно, что это так. Ожидаемые работы на Боровицком холме, может быть, дадут нам новые факты. Тут археология слишком пластична, и почти произвольно вот эти кубики можно складывать, тут есть много способов. Поэтому не хочется об этом говорить. Мы можем говорить о том, что, с другой стороны, Успенский собор это 1326 год. Он стоял на своём месте. Существовала ли до Успенского собора здесь деревянная церковь? Можно допускать, что существовала. Существовало ли при ней кладбище?

Да, наверное, даже наверняка существовало. Но, например, надгробия на этом кладбище… М. Родин: Это, кстати, считается самым древним кладбищем Москвы, и оно обычно датируется как раз XII веком. Беляев: Вы понимаете, датировать его решительно XII веком мне кажется сомнительным. Домонгольское оно? Да, наверное, домонгольское. Хотя многие вещи, на которые опирались при датировках, они всё больше всплывают сами. Хронология Москвы в общем дрейфует в сторону омоложения этих предметов. Родин: А, обычно-то пытаются удревнить, и чаще всего так и происходит… Л.

Беляев: Нет, чаще всего происходит наоборот, но говорят так, что стало древнее. Пожалуйста, простейший пример. Когда начинались раскопки на Зарядье в 40-е годы, там были найдены первые в Москве, в городских слоях, пряслица из пирофиллита, из шифера красного. Там были найдены первые стеклянные браслеты, тоже в слоях города. Родин: На всякий случай: пряслице это грузило… Л. Беляев: …Это грузило для веретена, да-да-да. Для того, чтобы делать пряжу. Впоследствии было доказано строго на новгородских материалах, что браслеты стеклянные, их пик — это XIII столетие, никак не раньше. И многие другие предметы и металлические украшения, которые носили горожанки, и многое другое сдвинулось наверх очень сильно.

Поэтому то же самое кладбище Успенского собора, те погребения, которые, может быть, хотелось в 50-60-е годы, когда это копалось, опустить куда-то в XII столетие.

Скорее отражалось неприятие многих сторон тогдашней советской действительности; встречались и настоящие диссиденты, многие думали уехать из страны. Для того времени, той среды это было естественно. А с каких раскопов вы начинали работу на территории Москвы? Но я родился на Цветном бульваре, Москва была для меня естественной средой обитания. С каменными надгробиями, сосудами для елея… О нем не было известно раньше.

Какую работу на территории Москвы выделяете особо? В 1980-х я начал работать в московских монастырях и последовательно изучил три старейших: Высоко-Петровский, Даниловский и Богоявленский. Это было интересно, но немного страшно — в советское время с церковью не очень можно было иметь дело, если ты работал в государственном учреждении, по определению атеистическом. В партию потом могли не взять? Мне пару раз предлагали, но я по самой своей сути беспартийный человек. После монастырей удалось полностью изучить фундамент Казанского собора на Красной площади.

Который был разрушен во время сталинской реконструкции Москвы, а потом воссоздан в 1990—1993 годах на углу Никольской, напротив ГУМа? Чтобы его воссоздать, нужно было сначала провести раскопки. Там что-то сохранилось от первоначального здания собора XVII века? Нынешний собор, к сожалению, стоит прямо на фундаментах древнего собора. А почему к сожалению? Нужно сохранять старые фундаменты, делать их доступными для осмотра и новых исследований.

И в следующий раз мы смогли этого добиться. А где был следующий раз? В Зачатьевском монастыре на Остоженке. И там уже остатки утраченной архитектуры мы оставили на месте, создав для них специальное подземное хранилище. Возник хороший музей, туда имеет смысл ходить. А новый собор как бы парит над всем этим, стоя на бетонной плите.

Надо ли бороться с городскими легендами? Нет, не надо. Народ приспосабливает к своему пониманию песни, сказки, стихи, историю в той форме, в какой она ему нужна. Это народная история. Но грамотный человек должен знать точные факты. Много осталось в центре Москвы заповедных мест для археологии?

Существуют малодоступные места. До недавнего времени таким был Московский Кремль. Но в 2007 году был сделан очень хороший раскоп на подоле, у подножия холма. Не самая древняя часть, зато с влажным культурным слоем, где сохраняется дерево. Сохранились и две берестяные грамоты, одна — с огромным текстом. Позже начались работы на месте Вознесенского и Чудова монастырей, где мало что осталось, но нижняя часть, домонгольский культурный слой, местами сохранилась.

Конечно, на второй вопрос вам ответят легко и быстро: мол, замалчивали, уничтожали следы и т. А вот с первым всё значительно запутаннее. Оказывается, в целом ряде случаев нашлись неизвестные ранее исторические документы, в которых-то как раз великая миссия того или иного народа неожиданно раскрылась.

Стоит ли удивляться, что эти новые документы после предъявления их специалистам оказывались подделками? Хорошо, если фальшивку разоблачили по горячим следам, сразу после обнародования. Она не успевает войти в массовый оборот и заморочить голову многим ни в чём не повинным людям.

Но гораздо чаще происходит наоборот. Сенсационный документ широко распространяется, о нём пишут падкие до сенсаций СМИ, тем самым укореняя его в массовом сознании. Дискредитировать такой проверенный временем «источник» очень трудно.

Он становится прочной основой нового национального мифа, так завлекательно возвышающего общее прошлое. Чаще всего простой «невооружённый» обыватель воспринимает или не приемлет этот миф на интуитивном уровне. Более того, даже вполне рациональные в иных сферах деятельности люди подпадают под очарование иллюзии.

Как правило, фальшивка выигрывает информационную войну у научной критики. Учёная критика подделок и мифов выходит в узкоспециальной периодике или изданиях маленькими тиражами [1]. Кроме того, как отмечалось, и среди людей, формально облечённых учёными степенями, находятся те, кто поддерживает фальшивки так, например, происходит с пресловутой «Влесовой книгой».

И хотя таковых среди учёных немного, их вполне достаточно для того, чтобы, ссылаясь на их «авторитет», любители фальшивок говорили о «серьёзных спорах» среди специалистов. Все те, кто не признаёт подлинности ВК, объявляются «не специалистами в сём вопросе». Надо признать, что это один из распространённых приёмов в полемике воинствующих дилетантов с учёным миром.

Ясно, что для пропаганды и рекламы влесоведческой как и любой другой псевдонаучной продукции важно не содержание дискуссии, а сам факт её наличия. В этом изюминка! Факт противоборства горстки интеллектуальных храбрецов с махиной академического официоза придаёт своеобразный шарм и сенсационность таким выступлениям.

Интересно, что ожившая в третий раз за свою историю в самом конце прошлого тысячелетия идея ВК и праславянской древности была подхвачена новой генерацией неоязычников, которые сделали эту подделку своей священной книгой. Святость этого порыва вызывает некоторое недоверие, т. Не исключаем, что для ряда авторов, эксплуатирующих «Влесову книгу» и другие подобные темы, вопрос о публикациях и перепубликациях собственных книг в гонорарных издательствах не менее одной в два месяца у А.

Асова был прямо связан с обеспечением если не богатства, то основного источника дохода или решением иных вопросов социального устройства даже «святой» Ю. Миролюбов, отец классической подделки, накануне публикации его «дощьек» стал главным редактором журнала и перебрался в Сан-Франциско. Но при этом, появилась большая масса читателей и искренних почитателей ВК и праславянской идеи.

Поэтому проблема манипуляций с ВК в данный период — это не только вопрос о свободе малого предпринимательства издателей и авторов, это ещё и вопрос общественно-политический. Важное замечание: следует отличать фальшивку, т. Это необходимо делать потому, что фальшивка разоблачается путём специальных источниковедческих процедур, хорошо известных профессионалам, а различные интерпретации вполне легитимны в рамках профессии, и их профессиональное обсуждение бывает полезным и продуктивным, позволяя выявить и оценить иные взгляды на историю.

Такие взгляды могут быть отвергнуты профессиональным сообществом, если они не удовлетворяют принятым нормам работы с источниками. Но иной раз такие взгляды обнаруживают интересы каких-либо социальных групп, представители которых дают свежую оценку известных источников в рамках, допустимых имеющимися методиками и методологией. В этих условиях между историками могут происходить споры, но они определяют вполне легитимный диалог, не имеющий отношения к фальсификациям и подлогам, о которых идёт речь в настоящем сборнике.

В то же время СМИ неинтересно слушать нудные выступления профессоров, говорящих о подложном характере «новонайденных документов». Им нужна яркая сенсация. Нудный профессиональный рассказ об Аркаиме как заурядном памятнике эпохи бронзы недостоин и минуты в дорогом телеэфире.

Пламенная же речь новоявленного просветителя о том же Аркаиме как сенсации тысячелетия, прародине ариев и сердце славяно-русской национальной идеи способна получить любую зрительскую аудиторию на любое по продолжительности время! То же касается и хронологических переворотов академика от геометрии, и псевдолингвистических опусов известного сатирика. Есть и более тонкие случаи, когда фальшивки вплетаются в канву историко-публицистического или внешне вполне наукообразного со ссылками повествования в виде сносочки на некие свидетельства и документы, вроде бы вполне аргументирующие точку зрения автора.

Неспециалист не поймёт подвоха. Учителя и преподаватели не располагают специальной методической литературой, которая бы позволяла адекватно реагировать на возникающие вопросы по поводу исторических мистификаций. В результате массовый потребитель, делая свой интуитивный выбор, не обладает данными о научной апробации этого документа или новой версии истории.

Несмотря на то, что в научных работах «Влесова книга» рассматривается как подделка, сведения о ней и других аналогичных фальсификатах входят в учебные пособия как достоверные исторические сведения [2]. Мы посчитали, что эта ситуация сродни нарушению прав потребителей, поэтому этот проект для нас помимо научных задач имеет вполне определённую просветительскую направленность. В идеале будущие книги этой серии должны присутствовать в каждом школьном кабинете истории и на гуманитарных кафедрах университетов.

Наша публикация является частью большого международного проекта, в рамках которого в сентябре 2007 г. Эта дискуссия имела большой резонанс и получила своё продолжение в других исследованиях и мероприятиях. Статьи, вошедшие в эту книгу, являются очень сильно доработанными исследованиями «по мотивам» состоявшегося тогда обсуждения, о чём можно судить, познакомившись в приложении со стенограммой самого круглого стола.

Первый раздел посвящён основным теоретическим вопросам изучения, выявления и бытования фальсифицированных источников. Тут представлены основные жанровые особенности подделок: документальных, повествовательных, археологических, псевдоэтимологических, антропологических. Во втором подробно разбирается комплекс подделок и фальсификаций, связанных с такой «классической» подделкой, как «Влесова книга».

Эта фальшивка рассмотрена комплексно с помощью методов различных гуманитарных дисциплин в контексте славяно-арийского мифа. Строго говоря, сегодня о ВК следует говорить не только как о подделке, а как о памятнике идеологии первой половины XX в. Причём, идеологии не только и не столько эмигрантской раньше часто понимаемой в огульно-ругательном смысле , но и как начало неоязыческой идеологии.

Литератор Ю. Миролюбов создал, по меткому определению И. Кондакова, одновременно «и стилизацию, и иносказание», аппелирующее к мечте о «великой и неделимой России», уже пережившей в своей 4000-летней истории и распри, и смуты, и усобицы.

В этой стилизации — ностальгия и грусть творческой личности на чужбине. Выплеск индивидуального примирения с действительностью, обозначившей победу большевиков «всерьёз и надолго», через заклинание, что «всё пройдёт», а Русская земля освободится от марксистского гнёта. Создаётся впечатление, что Ю.

Миролюбов «сам верил в подлинность написанной им ВК — если не на связке буковых дощечек, то в умах древних славян, в их менталитете». ВК была в его представлении ближе к истине о праславянской древности именно в силу того, что опиралась на более широкий, нежели строгая наука, фундамент — искусство, религию и интуитивные догадки автора [3]. Сам феномен создания ВК — очень интересная литературоведческая и культурологическая проблема.

Но не более того. Текст ВК как и другие произведения Ю. Миролюбова не сопоставим по своей литературной и художественной ценности с другими современными ему произведениями русской литературы пера И.

Бунина, Н. Набокова, М. Шолохова, М.

Горького и др. Столь же любопытен анализ своеобразной историософии ВК, также приводящий к заключению о его поддельности. Казалось бы, исследователи вправе ожидать от этого «уникальнейшего источника» новых исторических фактов.

Ничего подобного — историческая концепция создателей ВК вполне согласуется с господствовавшим в 50-е гг. Всё это выглядит особенно любопытным, если учесть, что, пытаясь воссоздать славянское язычество как ветвь индийских верований, сочинители обнаружили полное непонимание характерного для язычества вообще представления о времени. Они обозначили исход из Семиречья 1300 годами до Германариха; их славяне и русы обитали в Карпатах 500 лет, Аскольд появился через 1300 лет после ухода славян с Карпат.

Авторы ВК не только не сумели заполнить столь длинные хронологические периоды какими-нибудь событиями, но ещё не учли, что линейное исчисление времени приходит только с христианством [5]. Последний раздел нашей книги представляет многообразие, региональную и хронологическую пестроту бытующих исторических фальшивок. Конечно, объём книги и скромные силы авторов не могли охватить всего комплекса подобных документов и артефактов оценки количества исторических подделок сильно разнятся, но счёт в таких спорах, как правило, открывается с двух-трёх тысяч.

Одной из будущих задач проекта «Актуальное прошлое: наука и общество» будет подготовка максимально полного аннотированного каталога фальсификатов по российской истории и, конечно, продолжение соответствующих исследований и публикаций. От имени всего авторского коллектива выражаем искреннюю признательность людям, без которых эта книга не появилась бы на вашем столе: Л. Беляеву несмотря на то, что он и сам является одним из интереснейших авторов внутри данной обложки , С.

Чернышевой и О. Першукевич за редчайший сегодня профессионализм в работе с непростыми текстами и авторами. Петров, В.

Толковый словарь русского языка Ушакова Ф. Подделывание чего-н. Заниматься фальсификацией древних рукописей.

Изменение вида или свойства какого-н. Подмена чего-н. Всё более тонкая фальсификация марксизма, всё более тонкие подделки антиматериапистических учений под марксизм, — вот чем характеризуется современный ревизионизм и в политической экономии, и в вопросах тактики, и в философии вообще… Ленин «Материализм и эмпириокритицизм».

Подделанная вещь, подделка, выдаваемая за подлинный предмет. Это не настоящий кофе, а ф. Юридическая энциклопедия Ф.

Википедия Фальсификация истории — ложное описание исторических событий в угоду предвзятой идее. Цели и мотивы исторических фальсификаций могут быть самыми разнообразными: закрепить за тем или иным народом историческое право на определённую территорию, обосновать легитимность правящей династии, обосновать правопреемство государства по отношению к тому или иному историческому предшественнику, «облагородить» процесс этногенеза и т. Из книги члена-корреспондента РАН В.

Фальсификации исторических источников — это создание никогда не существовавших документов либо поправки подлинных документов, что связано с целой системой различных приёмов и способов. И в том и в другом случае налицо сознательный умысел, рассчитанный на общественное внимание, желание с помощью полностью выдуманных фактов прошлого или искажения реально существовавших событий «подправить» историю, дополнить её несуществовавшими деталями. Хорошо, когда фальсификации вовремя разоблачаются, но бывает и так, что они живут, порождая новые мифы, расстаться с которыми бывает порой очень трудно.

Можно выделить полностью фальсифицированные исторические источники, в которых ни содержание, ни материал, из которого они изготовлены бумага, пергамент и т. Среди последних можно наметить две подгруппы: исторические источники, подлинные с точки зрения их содержания, авторства, времени создания, но имеющие фальсифицированные внешние признаки; письменные памятники, подлинные по содержанию, внешним признакам, но включающие поддельные вставки текста, записи писцов и т. Подделка, как бы неискусна она ни была, появляется не случайно.

Своё изделие автор представляет подчас как главное, решающее «доказательство», с помощью которого он стремится убедить современников и потомков а иногда, по странным причудам характера, и себя в истинности своих представлений о прошлом и настоящем, воздействовать вымышленными фактами прошлого на их умы и чувства. В этом смысле можно сказать, что во всякой подделке исторического источника как вымысле есть правда — правда самого вымысла. Часть 1.

Шнирельман Подделки и альтернативная история Планируя данный круглый стол, мы первоначально рассчитывали придать ему довольно узкий характер. Мы хотели сфокусироваться на поддельных исторических документах, которых было немало в прошлом и вал которых неприятно удивил многих из нас в последние годы. Так, занявшись пятнадцать лет назад проблемами социальной памяти, я неожиданно для себя начал постоянно сталкиваться с подделками.

Заинтересовавшись движением русских неоязычников, я был поражён широкой популярностью, которой у них пользовалась «Влесова книга». Обращение к украинским материалам обнаружило, что и там она встречает не меньший успех, но там к ней прибавилась ещё и «Рукопись Войнича» «Послание ориан хазарам». Затем выяснилось, что и в Поволжье не обходится без фальшивок, которые на этот раз были связаны с развитием булгаристского движения, апеллировавшего к якобы аутентичной древней летописи «Джагфар тарихы».

После этого меня заинтересовали версии о древних предках, разрабатывавшиеся на Кавказе, и фальшивки полились как из рога изобилия. В Карачае обнаружилась хазаро-аланская «Летопись Карчи», лезгины предъявили миру «Алупанскую летопись», балкарцы вспомнили о «Хуламской плитке», у чеченцев-аккинцев определённую популярность приобрела «Рукопись Ибрагимова-Магомедова». Между тем, судя по нашей повестке дня, такого рода подделками нам ограничиться не удастся, и наше обсуждение охватывает гораздо более широкий круг явлений.

Это и понятно, ибо подделки не сводятся к одним лишь литературным источникам. Ведь к этой категории относятся и сфабрикованные «древние» вещи, и целые «археологические памятники» и «археологические культуры».

Леонид Беляев

Поэтому само по себе языковое и культурное единство не служило необходимой основой политической общности, а являлось производным от социальной или политической организации. Именно родство, родоплеменные связи или лояльность сюзерену, а отнюдь не язык или культура лежали тогда в основе политических союзов. Вот почему в истории сплошь и рядом наблюдались странные для наших современников ситуации, когда представители одного и того же народа могли сражаться в рядах противоборствующих армий. А ведь именно так обстояло дело во время взятия Казани, когда в обеих армиях можно было обнаружить и русских, и татар. Ни о какой преданности «национальной идее» или «народному единству» тогда не могло быть и речи, ибо ни такого рода идеи, ни такого единства не существовало.

Не было их и в 1612 г. И никакое языковое или культурное единство от политического раскола в те далёкие времена не спасало. Просто потому, что не было концепции такого единства; она была излишней, ибо социальные и политические связи выстраивались на совершенно иных основах. Как сравнительно недавно установили американские историки, даже в период войны за независимость среди американских колонистов находилось немало сторонников Британской короны, и самые жаркие схватки тогда происходили между самими американцами — сторонниками и противниками независимости.

А сегодня Ирак, который мы до недавнего времени воспринимали как сплочённую арабскую нацию, охвачен драматической конфронтацией между суннитами и шиитами. Мало того, имея в виду сложную ситуацию, сложившуюся в наши дни на Украине, некоторые комментаторы даже позволяют себе рассуждать о населяющих её двух разных народах, причём подразумевая не русских и украинцев, а русофонов и украинофонов. Всё это ярко свидетельствует как о различиях между культурной и языковой общностями, так и о сомнительности их безоговорочного отождествления с политическим единством. Между тем националисты сплошь и рядом исходят именно из такого отождествления.

Однако, понимая имеющиеся сложности, они пытаются всеми силами создать миф, во-первых, о политическом единстве, основанном на языковом и культурном родстве, а во-вторых, о необычайной древности такого единства. При этом, апеллируя к прошлому, они игнорируют сам принцип историзма и не учитывают специфики разных исторических эпох. Ведь в разные эпохи политическая лояльность имела совершенно разные основания: личная преданность сюзерену или верность своему клану кардинально отличались от современного чувства национального единства, основанного на лояльности равноправных граждан политическим принципам своего государства. Современная нация состоит не из подданных, беспрекословно подчиняющихся монаршей воле, а из полноправных граждан; не монарх и не вождь, а нация в лице её граждан является носителем суверенитета, что предполагает их активное участие в политическом процессе.

Ничего подобного ни в средневековых государствах, ни в древних империях не было. Но именно это-то и доставляет неудобства националистам, пытающимся всеми силами убедить своих соотечественников в древности их культурно-языкового единства, якобы совпадавшего с социально-политической общностью. Такое единство рисуется былинным богатырём, уверенно продвигающимся по тропам истории, сохраняя свою самобытность и нетленные ценности. Разумеется, такая модель допускает и некоторые изменения, но отводит им второстепенное место, ибо они не должны ослаблять образ культурно-языковой целостности.

Между тем эта модель расходится с научными знаниями, не подтверждающими столь упрощённый взгляд на исторический процесс. Сегодня на Земле нет, пожалуй, ни одного народа, который бы не имел смешанного происхождения, и о «чистоте расы» говорить не приходится. Занимаясь происхождением народов, профессионалы археологи, этнологи, физические антропологи, лингвисты неизбежно обнаруживают у их истоков самые разные группы и традиции, которые, сливаясь, создавали своеобразный синтез, закладывавший основу того или иного народа. Поэтому, вопреки расхожему мнению, самобытность вовсе не является чем-то исконным, уходящим корнями в глубокую древность.

Напротив, она формируется во времени из самых разных элементов, часть из которых традиционны, часть являются новообразованиями, а часть заимствованы из соседних культур и переработаны в местной среде. При этом культура, в свою очередь, не представляет собой закрытую систему: она находится в постоянном процессе изменений, а заимствования происходят даже во время военной конфронтации. Вот почему, как сегодня подчёркивают специалисты, любая культура, в сущности, гибридна [11]. Иными словами, она состоит из самых разных компонентов, и многие учёные предаются увлекательному занятию по распутыванию хитросплетений, созданных культурным процессом.

В итоге они обнаруживают, что особенности, которые сегодня характеризуют тот или иной народ, имеют очень разные истоки и достались ему от тех или иных групп, вошедших в его состав очень давно или относительно недавно. В свою очередь, это позволяет говорить о нескольких разных предковых группах, положивших начало народу. Однако сегодня, когда его представителей объединяет одно и то же название этноним , они часто верят в своё единое происхождение и уже не помнят или не хотят помнить о гетерогенном составе своих далёких предков. Такая амнезия свойственна современному национализму, отдающему приоритет консолидированной политической нации и нередко наделяющему её гомогенной культурой, призванной легитимировать политическое единство [12].

Между тем так было далеко не всегда. Парадокс состоит в том, что современные консерваторы-традиционалисты, призывающие к консервативной революции во имя восстановления некой «исконной культурной традиции», не желают учитывать, что в традиционном обществе имелись совершенно иные ценности и установки, не признававшие никаких «чистых традиций» и не придававшие ни малейшего значения «чистоте крови». В своё время при изучении тлингитов Юго-Западной Аляски мне довелось навестить семью, хозяйка которой, узнав, что я из России, с гордостью продемонстрировала мне свою генеалогию, подчеркнув, что один из её предков был русским. Сама же она происходила из атапасков.

Её сын считался тлингитом, но его жена была белой американкой. Для них самих такие генеалогические связи большой роли не играли, ибо, будучи полноправными членами тлингитских кланов, они считались тлингитами, и никаких вопросов в связи с этим не возникало. Поэтому и дети этой молодой пары были тлингитами. И такая ситуация была для традиционных обществ вполне типичной, ибо там ценили не «чистоту крови» и не приверженность культурной традиции, а включённость в местную социальную организацию.

Даже сам интерес этой простой женщины к своей генеалогии является инновацией: упомянутое генеалогическое древо было создано для неё одним американским антропологом. Вместе с тем рассмотренный пример показывает, почему и на каких основаниях возможен «выбор предков», которым с упоением занимаются современные националисты. Это относится не только к отдельным людям, но и к целым группам. Учёным хорошо известно, что, например, у различных тюркских народов встречаются семьи или родовые подразделения с одними и теми же названиями.

Такое можно обнаружить даже у соседних народов, говорящих на разных языках, например у ираноязычных осетин-дигорцев и их соседей, тюркоязычных балкарцев и карачаевцев, где не только встречаются семьи с одними и теми же фамилиями, но и нередко они знают о своём родстве и поддерживают тесные контакты. Когда много столетий назад в Сомали переселились арабские шейхи со своими многочисленными семьями, местные кочевые группы небезуспешно стремились привязать себя к их престижным генеалогиям. Из этого сплава и возникли современные сомалийцы. Такой процесс типичен для формирования кочевых народов.

Однако он встречается и в оседлой среде. Там он характерен более всего для знати, пытающейся подтвердить свой высокий статус с помощью фиктивных генеалогий. Например, некоторые европейские короли таким образом пытались вести своё происхождение от императора Августа. Всё это, во-первых, говорит о важности предков, престиж которых, как считается, оказывает влияние на потомков.

А во-вторых, это создаёт определённый набор предков, реальных или фиктивных, позволяющий производить селекцию. Выше было отмечено, что в формировании народов участвовали самые разные компоненты: одни могли наградить его какими-то особыми, значимыми сегодня элементами культуры, другие — передать ему свой язык. Мало того, в истории отнюдь не редкими были и случаи смены языка. Всё это открывает поистине безграничные возможности для «поиска предков» и «выбора» подходящих предков, лучше отвечающих потребностям текущего момента.

В некоторых случаях приоритет отдаётся тем из них, которые заложили основы местной культуры но надо ещё учитывать, что сама культура состоит из самых разных компонентов и может пониматься по-разному. В других пальма первенства достаётся предкам, создавшим языковую традицию. Иногда особую ценность представляют предки-автохтоны, а иногда — пришельцы, прославившие себя военными успехами и принёсшие аборигенам государственность. Иногда в предках ценят их боевую мощь и страсть к покорению других народов, а иногда их почитают за мудрость и высокую нравственность.

Иногда в них видят достойный пример строительства великой культуры и цивилизации, а иногда их превозносят за разгром погрязшей в пороках «паразитической» цивилизации. В любом случае предки должны обладать некоторыми ценными качествами, имеющими фундаментальное значение для своих нынешних потомков. Примечательно, что они вовсе не обязательно должны выступать победителями. Им позволяется терпеть и поражения, переживать катастрофу.

Гораздо важнее то, что, даже погибая, они вели себя достойно: сражались с врагом до последней капли крови, хранили верность избранному идеалу, защищали слабых и, наконец, предпочитали добровольную смерть сдаче на милость победителям. Всё это служит ключевыми моментами мифов о предках, которые с упоением создаются современными националистами. Иногда необходимые сведения черпаются из исторических документов. Но если таковых не обнаруживается, энтузиастам приходится прибегать к фальшивкам.

Например, поддельная «Хроника Ура Линда» должна была изначально служить своему голландскому владельцу для доказательства древности его рода, идущего якобы от доисторических фризов, а через них — даже от мифических атлантов. Более чем через полвека к ней вновь обратился нацистский учёный Герман Вирт, видевший в ней подтверждение своей идеи об «исконной первобытной письменности» и полагавший, что человечеству следует искать спасение в возвращении к порядкам древнего материнского права [13]. Наконец, уже в наши годы её снова извлёк из забвения эзотерик А. Дугин для подтверждения своего расового подхода к человеческой истории.

Вот почему нас должны интересовать следующие вопросы: каковы были обстоятельства «находки» такого рода документов, что этому сопутствовало и чем характеризовался общественный климат, кто именно занимался популяризацией документов как «подлинных» и кто был заинтересован в этом в частности, какого рода общественно-политической деятельностью занимались адвокаты подделок и каковы были их общественные идеалы , как содержание документов соотносилось с животрепещущими вопросами, волновавшими тогда общество или какую-либо его влиятельную группу, как эти документы были восприняты властями, журналистами, писателями и другими «властителями дум» и, наконец, как и по каким каналам информация о них доходила до общественности и как та её воспринимала. У этой темы имеется и психологический аспект, связанный с популяризаторами фальшивок: если некоторые из них искренне верят в подлинность последних и видят себя носителями «научного знания», то для других более важной представляется идеологическая компонента своей деятельности — использование фальшивки для навязывания обществу определённого мировоззрения «национальная идея» , соответствующего их политическим идеалам. Наконец, не меньший интерес представляет вопрос о том, почему одни неортодоксальные исторические версии получают широкий общественный отклик, а другие, не успев появиться, обречены на безвестность. Обстоятельства находки «древней рукописи» обычно бывают самыми загадочными: документы якобы каким-то чудесным образом сохранились до наших дней либо в частном семейном архиве, либо в библиотеке коллекционера.

Бывает и так, что их обнаруживают при уборке или ремонте дома. При этом сам хозяин либо уже умер, либо проявляет излишнюю застенчивость и не хочет находиться в центре внимания. Нередко сами документы в какой-то момент таинственно исчезают, а остаются лишь их копии, причём иной раз даже не на языке оригинала, а в неизвестно кем сделанном переводе. Широкую огласку документы получают благодаря энтузиазму друга или знакомого их хозяина.

Мало того, этот человек, не имея необходимой профессиональной подготовки, берётся за чтение рукописи, записанной особыми знаками на весьма архаичном или вовсе неизвестном языке, и с лёгкостью её прочитывает на своём родном языке. При этом обычные для профессионального историка процедуры, связанные с установлением аутентичности и критикой источника, не производятся. Не анализируется материал, на котором сделан документ; не изучается детально система письма и её связь с известными письменностями, в особенности с их хронологическими и региональными модификациями; не исследуются особенности языка и их соотношение с родственными языками, не учитывается развитие языка во времени, игнорируются как возможные архаизмы, так и инновации. Зато всё внимание концентрируется на содержании документов, которое оказывается весьма актуальным.

Они либо доказывают право народа на территорию «Хуламская плитка», якобы чётко очерчивающая границы балкарских земель; «Рукопись Ибрагимова-Магомедова», призванная доказать право чеченцев на обширные территории Дагестана; «Майкопская плитка», помогающая адыгейцам бороться за сохранение своего суверенитета , либо говорят о необычайной древности предков, их исконной культуре и языческих верованиях, славных подвигах и древней государственности, а также об обладании ими обширными землями «Влесова книга», «Джагфар тарихы», «Послание ориан хазарам» , либо отождествляют предков современного народа с известным историческим народом «Алупанская летопись» у лезгин или фольклорным героем «Летопись Карчи» Н. Всё это не просто позволяет легитимировать право на «этническую территорию» и политический суверенитет, но призвано восстановить справедливость. Ведь, как правило, речь идёт о группах, перенёсших реальную травму либо в недавнем депортированные и разделённые народы , либо в более отдалённом прошлом народы, утратившие свою средневековую государственность. Иной раз в силу сложившихся обстоятельств доминирующий народ может ощущать себя «меньшинством», и тогда некоторые идеологи делают попытку улучшить его самочувствие путём обращения к образу славных предков, для чего также не брезгают фальшивками.

При этом последние обнаруживаются именно в тот момент, когда травма актуализируется и воспринимается весьма болезненно, вызывая к жизни народный подъём с требованием восстановления справедливости. Впрочем, энтузиасты национальной идеи могут опираться и на подлинные древности. Иногда речь идёт о находке реального древнего предмета с надписью на неизвестном языке, которая получает спорное чтение и не менее спорную датировку «Майкопская плитка» [14]. Иногда же древние археологические памятники становятся объектом спекуляций: им придаётся нужный смысл, причём для этого прибегают к самым фантастическим их интерпретациям.

Ярким примером здесь служит Аркаим, поселение среднего бронзового века в Челябинской области, ставшее предметом поклонения немалого числа наших соотечественников [15]. В течение последнего десятилетия некоторые далекие от археологии энтузиасты развивают бурную деятельность и «открывают» подобные памятники, поражая общественность их якобы ещё более запредельной древностью «Гиперборейская цивилизация» на Кольском полуострове, «открытая» философом В. Дёминым, или «второй Аркаим» в Приэльбрусье, «открытый» журналистом А. Асовым [16].

Авторы таких «открытий» проявляют завидную активность, стараясь заинтересовать местных чиновников, журналистов и бизнесменов. И это находит понимание, ибо власти ряда краёв и областей, опасающиеся местного сепаратизма, озабочены доказательством русского приоритета. Отсюда русификация средневековых Хазарии и Булгарин челябинскими законодателями и непомерное расширение границ Тмутараканского княжества вплоть до Ставрополья некоторыми ставропольскими авторами [17]. В свою очередь, «открытие» «Гиперборейской цивилизации» с энтузиазмом популяризировали мурманские журналистки.

В 1990-х гг. В свою очередь, на Украине отмечалась попытка легитимировать другую фальшивку, «Рукопись Войнича» [20] , как якобы древнейшую украинскую языческую рукопись VII—VI вв. Из этого маловразумительного текста можно понять лишь одно — что конфликт славян с хазарами восходил якобы к эпохе ранней античности, и уже тогда хазары угрожали «русам» и несли им одно лишь зло и неволю. Появление на свет свода «древнебулгарских летописей» под названием «Джагфар тарихы» тесно связано со становлением и развитием булгарского движения в Татарстане в начале 1990-х гг.

Тогда же в Карачае на свет появилась «Летопись Карчи», где прямыми предками карачаевцев назывались хазары и в подтверждение этого приводились документы, якобы записанные на хазарском языке, который на поверку оказывается «карачаевским». Тем не менее с появлением этого документа карачаевцы обретали собственную историю, освобождённую от образа «колониального народа», вечно зависимого от соседей. Не вполне ясно, когда и как формировалась эта версия, но впервые она была опубликована на карачаевском языке в 1994 г.

Полевая и административная работа не мешает Л. Беляеву реализовываться в качестве организатора интеграции археологии и истории: совместно с Институтом истории Российской академии наук и другими академическими структурами им организованы и проведены ряд конференций и опубликованы научные издания. На протяжении многих лет Л. Беляев — государственный эксперт Министерства культуры РФ, эксперт Российской академии наук, Российского научного фонда, Российского исторического общества, Российского фонда фундаментальных исследований, эксперт и член совета Фонда по премиям памяти митрополита Московского и Коломенского Макария Булгакова , член Ученого совета Института археологии РАН.

Помимо этого, Леонид Андреевич руководит секцией археологии Научно-методического совета при Министерстве культуры РФ, секцией археологии Научно-методического совета при Департаменте культурного наследия города Москвы, он — президент Научного комитета по управлению археологическим наследием национального комитета РФ ИКОМОС. Научная, научно-организационная и общественная деятельность Леонида Андреевича Беляева получила высокую оценку в научных, общественных и правительственных кругах: он избран членом Императорского Православного Палестинского общества, членом Ассоциации искусствоведов, Европейской ассоциации археологов, Общества Церковной археологии. С 2016 г. Беляев — член-корреспондент Российской академии наук.

Мы до конца в этом не уверены. Но в момент, когда Москва уже город, достаточно заметный город Владимиро-Суздальской земли, когда разгромило войско Бату-хана, Батыя, в это время два замечательных московских клада, найденные в 80-90-х годах, легли далеко от того центра, который мы воспринимали как ядро Москвы, как самый древний Кремль. Они оказались в районе здания Сената нынешнего, то есть почти на Красной площади, близко к Красной площади. Значит, Москва была заселена гораздо дальше от этого центра.

Причём заселена достаточно состоятельными людьми. Я не готов рассуждать, княжеские это клады или нет, это не очень понятно, но, возможно, что и княжеские в том числе. А вот такую модель, где есть отдельно укреплённый центр и хорошо защищённый даже не посад, а просто сам большой город, мы знаем. Это Старая Рязань, город, который не возродился, и мы находим там эти клады в основном не внутри, не в центре города, а по краям. То есть то же самое, что в Москве. Беляев: Да, экстраполируя назад. Родин: И мы понимаем, исходя из ваших слов, что к тому моменту, когда происходит первое упоминание в летописи, город уже есть. Большой населённый пункт.

Может быть, это какая-то местность, какой-то княжий двор. Может быть, зарождающийся город, может быть, какая-то крепостца стоит. Мы этого не знаем. Родин: Хорошо, что нам говорит археология? Это летописное упоминание. Беляев: Да. Родин: Что мы знаем самое раннее? Беляев: Самое раннее для Москвы — очень далеко от Москвы.

Это Данилов монастырь. Самое раннее, постоянное, долго существующее поселение… М. Родин: …Славянское? Беляев: Будем называть его условно славянским. Два, или, может быть, больше посёлков, но в одном месте, на устье Данилова ручья, который впадает в Москву-реку, там, где сейчас Данилов монастырь. Эти селища ещё начале 80-х годов были открыты, изучены. Они, бесспорно, захватывают хорошую часть XI века. При вольной трактовке, может быть, можно говорить и о конце X-го.

В общем, это очень ранние селища той группы селищ и курганных групп, которые открыты на верхней Пахре, то есть в бассейне Москва-реки, уж не так смертельно далеко от самой Москвы. Родин: Я сейчас специально посмотрел. Совершенно справедливо. Можно немного подумать над этим, немножко поиграть с этим понятием — Данилов монастырь. Это текст о том, какие районы должны отвечать деньгами, головами за совершившиеся на их территориях преступления. Отвечать владельцу Москвы, хозяину Москвы. То есть это городские районы юридически. Самая далекая точка — это как раз Данилов монастырь, Даниловское село в тот момент.

То есть юридически всё-таки это Москва для XIV века. То есть они помнят, что это княжеское владение, Даниловское село. Соответственно, оно тянет к Москве. И всё, что между — всё Заречье до Даниловского монастыря, до Даниловского села. Вот оно попадает в Москву. Во всяком случае, нам понятнее, что у нас есть в XI веке, скажем, рядом с будущей Москвой, пункт, где реку Москву называли Москвой. Понимаете, переняв это название от ранее живших здесь людей. Вот, пожалуй, всё, что я могу сказать.

А так на территории Москвы пока никакого XI века всерьез нет. В Кремле, где следовало бы ожидать, никакого XI века нет. Ну, более-менее надежно, какие-то слои не очень яркие, но всё-таки там можно говорить о первой половине XII века, о каком-то начале движения, начале заселения. Жилой расплав на территории будущей центральной Москвы. Родин: Я правильно понимаю картину: в конце XI, видимо, в начале XII века одновременно после славянского переселения сюда на территории современной Москвы начало возникать какое-то количество разных поселков? Беляев: Видимо, так. Мы сейчас эту картину в целости не можем себе представить, но можно предположить, что как-то так это происходит. Если вообще как-то назывались.

Сама топонимика достаточно сложная вещь. Нельзя говорить о том, что они во что-то сольются потом. Какие-то из них тотально исчезнут в большом, причём, количестве. Москва начнётся как с чистого листа, с княжеской Москвы, с княжеского центра. Об этом мы можем говорить совершенно решительно. Историки Москвы долго гадали, где была первая Москва. Им казалось, что она точно не в Кремле. Я даже не могу объяснить, почему это им так казалось, что где-то были другие крепосцы вокруг условных семи холмов.

Родин: Вот уже село-кандидат в Даниловском монастыре. Беляев: Да, но это не укрепленный пункт. Это просто село. Это важный пункт, я могу долго говорить о Даниловском, держите меня, что называется, семеро. А вот Троицкая церковь над Самотёчной площадью… На слиянии Яузы с Москвой-рекой, где Котельническая набережная, где дом на Котельнической большой. Вот эти городища проверялись. Всем казалось, что на одном из них есть ранняя Москва, более древняя, чем Кремль. Родин: Котельническая набережная это же совсем рядом с Кремлем.

Беляев: Да, ну тем не менее. Одна река, Неглинная, впадает… Вот мыс, на котором должна существовать крепость. Вторая река впадает, Яуза. Всё-таки между ними есть некоторый промежуток. Какой древнее мыс? Ясно, что кремлёвский оказался всё равно древнее. Объясню, почему мы так уверены? Археологи редко бывают так уверены, но в Москве есть центричность.

Она двигается, волна за волной. Если собрать данные многочисленных наблюдений на территории Москвы, и просто выделить, где есть древняя керамика, какого именно времени, а где нету такой древней керамики того же времени, то получится несколько слоев, которые, друг на друга накладываясь, постепенно уходят от Кремля. Сначала по плато и за Неглинную, потом на юг через Москву-реку. Родин: То есть это такой метаанализ, анализа большого количества данных, который позволяет показать, что керамика в каждом более высоком слое, то есть в более позднем, всё дальше, шире и шире, распространяется… Л. Беляев: Совершенно справедливо, и центром она сходится к Кремлю. По этому поводу пока нет вопросов никаких. Хотя отдельные точки того же примерно времени где-то возникают, но они возникают и гаснут, возникают и гаснут, их нету всерьёз. И только это мощное движение застройки от Кремля постепенно охватывает точно так же, как крепости, постепенно охватывает территорию Москвы.

Сначала несколько кремлёвских крепостей, потом Китай-город, потом два больших кольца, — Белый город, — не совсем кольцо, но полукольцо, и, наконец, земляной город. К концу XVI века полностью формируется эта территория, керамика абсолютно подтверждает это движение. Родин: Ася Викторовна Энговатова рассказывала про какое-то село в районе современного Крокус-сити. Туда, северо-западне. Тоже славянское. Это село фактически времён Москвы. Да, это курганная группа, селищ группа. Это очень далеко от современной Москвы.

В прямом смысле слова это не Москва в Средние века. Родин: Хорошо, не могу тогда не обсудить следующий вопрос. Передо мной статья Фёдорова 1973 года, где очень подробно реконструирована Москва, внимание, XI века, даже датировано 1080 годом, и как она распространялось по Боровицкому холму и туда дальше в сторону современной Соборной площади. Следующий этап — 56 год XII века, это крепость в Боголюбово. Давайте про это поговорим. Насколько мы можем благодаря археологическим раскопкам точно реконструировать планы и развитие города? Беляев: Два ответа. Если бы у нас был археологически качественно раскопан Кремль, процентов на 40-50, может быть, и меньше, на 30, то археология дала бы достаточно однозначный ответ, как он развивался, где были первые линии укрепления, как они двигались, как они датируется и так далее.

У нас есть представление о том, что когда-то центральная часть отделялась от восточной части Кремля глубоким не то оврагом, не то каким-то гигантским рвом, который перерос в этот овраг. Раскопки на Ивановской площади и на месте монастырей Воскресенского и Чудова показали, что ничего подобного нет. Пока мы не видим этого оврага, пока мы не видим этого рва. Родин: Он же далеко, западнее от Ивановской площади. Беляев: Он где-то должен быть, но пока что мы его не чувствуем, одним словом. От Ивановской площади достаточно далеко на восток мы ушли в последние годы. Какие-то есть точки, которые вроде бы должны попадать на этот ров. Другое дело, что может они и не попадают, но это нужно принимать во внимание, что нормальные археологические раскопы этой реальности не показывают, показывают другую.

Каргера, Вал. Булкин обосновал целым рядом архитектурных наблюдений вероятность участия итальянского строителя в возведении храма Вознесения в Коломенском — прославленного шедевра русского зодчества, исходной точки для развития традиции шатровых храмов и колоколен Московии. К этой точке зрения присоединились многие, хотя в литературе по-прежнему можно встретить и отсылки к «псковским мастерам» Ю. Спегальского, и трактовки, восходящие к теории «деревянных прототипов» времен И. Забелина, поддержанной в середине ХХ в.

Гипотеза постепенно упрочилась, прежде всего, за счет архивных находок, работы С. Подъяпольского над изучением истории русско-итальянских архитектурных связей конца XV - первой трети XVI в. Более того, известный прогресс достигнут в области документального и архитектурно-археологического обоснования участия европейских мастеров в работах в Московской земле позже знаменитого рубежа 1535 г. Мы все более уверенно говорим о храме Покрова на Рву и о других постройках середины - второй половины XVI в. Баталова, отчасти — автора данного доклада и, конечно, юбиляра, которому посвящен сборник.

Старейшая улица Москвы была обнаружена в 2015 году во время раскопок

Окончил исторический фак-т МГУ, д-р исторических наук 1994, дис. Главный редактор ж. Куратор разд. Автор ок.

Деятельность Б. В 70-80-х гг. Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря и др.

За нарушение угрожал значительный штраф в пользу владельца и, кроме того, «ответ перед Богом», «перед живым Богом», «перед Богом-судьей», иногда пространнее: перед тем, «кто будет судить в будущем живых и мертвых». Некоторые признаки позволяли отнести к христианским эпитафии и без вероисповедной преамбулы. Кое-что удалось узнать об организации церкви. Многочисленные и самостоятельные общины в III—IV вв сохраняли в быту яркие черты язычества в одном завещании упомянут обычай разбрасывать на могиле розовые лепестки; об умершем можно сказать, что его «сдул с земли ветер», и т.

В надписях фигурируют подчас иудеи, среди которых есть члены семей правителей Фригии; чувствуются тесные связи между христианскими и еврейскими общинами. На основе надписей из района Эвмении с датами до 310 гг. Это признается не всеми учеными, однако остается вполне вероятным. В 1895 г.

К 1923 г. В 1928 г. Кальдер опубликовал 1 том свода памятников Малой Азии, где уточнил расположение «священных городов» монтанистов на реке Меандр — Пепузы Беликли и Тимиона Ук Кайю. Кальдер опубликовал четыре тома «Памятников», которые еще успел увидеть Рамсей.

Опыт изучения исторических некрополей и персональной идентификации методами археологии. Родовая усыпальница князей Пожарских и Хованских в Спасо-Евфимиевом монастыре Суздаля: 150 лет изучения. Церковь Вознесения в Коломенском: архитектура, археология, история". Византийский Иерихон: раскопки спустя столетие.

Материалы Российско-Палестинской археологической экспедиции 2010—2013 гг. Сборники Беляев Л. Материалы к своду. Archeologia abrachamica.

Исследования в области археологии и художественной традиции иудаизма, христианства и ислама. Московский Новодевичий монастырь. К 500-летию основания. Образ христианского храма.

Сборник статей по древнерусскому искусству к 60-летию А. Воскресенский собор Ново-Иерусалимского монастыря: путь к возрождению. Реставрация 2009-2015 годов. Керамические строительные материалы в России: технология и искусство Позднего Средневековья.

Материалы I и II Всероссийских научно- практических конференций. Новый Иерусалим, 2014—2015.

Но его предмет— не столько святые места, сколько история и методы их исследования.

Оно содержит общие данные о процессе изучения; называет основные открытия и издания; перечисляет имена коллег и научные дискуссии. Перед ним несколько задач: снабдить современной информацией; указать пути ее расширения; представить главные проблемы; заинтересовать яркими примерами открытий и тех «чудес науки», которыми так богата археология. То есть это книга того полезно-скучного жанра, который принято называть «введением» и за которым слишком часто не следует изложения самого предмета.

Бернард Шоу как-то сказал: «Учебник можно определить как книгу, непригодную для чтения». Для пособия, стремящегося упомянуть много новых имен и фактов, это могло оказаться слишком верным: история церковных древностей «более, чем какая-либо другая наука, обладает незавидным свойством отталкивать от себя сухостью своего содержания и отсутствием жизненного интереса» А. Поэтому книга стремится быть подчас и занимательной.

Простейший — представить главные объекты, которыми оперируют исследователи, в виде комментированного списка основных памятников. Затем изложить, что думали и писали о них в науке. Осмысленность и связность рассказа обычно обеспечивает введение материала в определенном порядке географическом, историческом, тематическом.

Для данного пособия, однако, избран более сложный путь и его структура не совсем обычна. Дело в том, что и «география христианства», и его развитие непосредственно влияли на самый процесс изучения древностей. Это прочно связало их, образовав очень заметные «тематические области», имеющие и хронологическую, и географическую, и конфессиональную, и методическую специфику.

Все три направления о которых говорилось выше имели собственные «базовые» районы исследований, довольно четко разграниченные зоны «колониальных» древностей и даже свои, вполне конфессиональные, святые места. Они сложились под воздействием многих факторов, в том числе вненаучного характера политического, экономического, военного. Классической почвой католических школ до конца XIX в.

Францисканская и доминиканская археологические школы очень много сделали для изучения палестинских древностей. Позиции протестантской науки укрепились в Северной Африке благодаря реинтерпретации «древностей донатизма». Их исследования на «католических» территориях, как правило, ограничивались оттачиванием методики в процессе критики источников.

Русская школа меньше интересовалась областью работ «католиков», но ее интересы часто пересекались с «протестантами». Кроме Руси, зоной ее интересов были христианские государства болгар и других южных славян, средневековая Греция и Византия особенно Константинополь , а также и весь Ближний Восток, Причерноморье, Кавказ, даже Средняя Азия. Хотя в XX столетии направленность исследований русских ученых была ограничена вынужденной замкнутостью в границах Советского Союза, прежние интересы сохраняли силу.

С учетом сказанного, основной материал пособия делится на четыре больших раздела, которые отличаются и по периодам развития науки, и по национально-конфессиональным школам, и по изучаемым этапам и территориям христианства. Конечно, границы в известной мере условны. Часто приходится нарушать все хронологические ряды, возвращаться «на прежнее» или забегать вперед.

Представители разных конфессиональных направлений постоянно работают на одной и той же территории, которая, в свою очередь, располагает христианскими памятниками отнюдь не только того этапа, на который обращено наше внимание в данный момент. Но границы разделов не произвольны, они существуют и в реальности. Две тематические области, сложившиеся на основе изучения раннего христианства, объединены в один раздел.

Современный синтез основных достижений обоих течений обеспечила одна из эпох «великих археологических открытий» середины XX в. Следующий, «византийский», раздел поделен на две главы, русскую и зарубежную, материал которых тесно переплетается. Это вызвано, во-первых, тем, что изучение церковных древностей Востока после революции в России географически а во многом и методически четко разделилось на два потока, а также нашим естественным интересом к деятельности именно российских ученых.

Особенности их истории рассматриваются поэтому в особом разделе, объединяющем исследования материалов второй половины I — середины II тыс. Для каждой страны материал представлен выборочно, но в сумме дает представление о главных этапах и направлениях в изучении христианских древностей средневековья. Так, во Франции внимание обращено на изучение королевских погребений эпохи Меровингов; в Германии — на массовые некрополи того же времени; в Италии — на проблемы церковной топографии; в Англии материал сгруппирован вокруг изучения монастырского строительства и современных методов «архитектурной археологии» храма эпохи развитого средневековья.

Изучение церковных древностей Древней Руси и Московского государства с точки зрения общей историографии могло быть отнесено к тому же тематическому разделу, но оно оперирует в основном более поздним материалом и гораздо теснее связано с развитием «византийского направления» в археологии. Выделение его в особый раздел диктует также необходимость более детального и полного рассмотрения проблем. Текст пособия открывается довольно подробным рассмотрением материалов эпохи древнейшего христианства и основных памятников Палестины IV—VII вв.

Это диктуется, конечно, первостепенной важностью для церковных древностей именно палестинских объектов, структуры которых нашли отражение буквально во всех религиозных традициях Европы. Но дело не только в этом. Избранный подход позволяет с самого начала показать методические проблемы современных исследований на фактическом материале; отразить ход дискуссий и развитие науки в конкретных примерах еще до того, как будет начат рассказ о ее истории и открытиях в прошлом.

Иными словами, мы начинаем in medias res, с сегодняшнего дня науки, а затем прослеживаем путь, который привел ее к нынешнему уровню. Конечно, накопленный в области церковных древностей материал необъятен и лишь в перспективе история христианских древностей сможет охватить все необходимые темы. Нужно было осуществить отбор, который частью продиктован самим материалом в ходе работы.

Известные ограничения наложили и личные научные интересы составителя. В результате путеводной нитью, на которую нанизывается информация, была выбрана истории археологического изучения памятников христианства. Ему принадлежит здесь совершенно особая роль.

Но она не просто резко увеличивает количество сведений. Образуемые на ее материалах информационные ряды, основанные на независимых источниках, могут обладать принципиально иными свойствами и вполне способны создать собственную версию истории, вообще не опирающуюся на тексты. Это была бы, конечно, история обедненная, но и более достоверная особенно в отношении двух «коньков» археологии: хронологии и топографии.

Археологию можно назвать наукой о способах добычи бесконечного количества мелких, но точных исторических подробностей. Без них она просто не существует и немудрено, что масса таких, всегда исключаемых из обычного учебника «частиц», составила основной объем данного пособия. Они необходимы для «связывания» времени и пространства настолько же, насколько камешки и пружинки в работе часовщика хотя, казалось бы, что может быть дальше от Времени, чем труд маленького человечка, колдующего над почти невидимыми зубчиками и колесиками?

Выбор в качестве основной линии истории археологического открытия памятников христианских древностей предопределил и особое внимание к двум областям: церковным архитектурным сооружениям и некрополям, с привлечением других в качестве дополнительных. Жизнь России в течение чуть не всего XX столетия складывалась неблагоприятно для развития церковно-исторических исследований, информация об исследованиях за рубежом находила путь в Россию с особенно большими затруднениями. Чтобы несколько выровнять ситуацию, в пособии этим материалам уделено особое внимание.

В ходе работы постепенно обозначились те области, знание памятников которых необходимо, но которые остались пока «белыми пятнами». Нельзя сказать, что за их выделением стоят какие-то принципиальные соображения. Просто нельзя охватить все сразу — хронологический и территориальный пласт огромен и автор все время чувствует опасность оказаться за пределами профессиональной компетентности.

Конечно, особого внимания требует в будущем история изучения христианских древностей в Закавказье, Грузии и Армении, которые в тексте едва затронуты. Ясно, что картина не может быть полной без стран Центральной Европы: Румынии, Венгрии, Словакии, Чехии, Польши и других, которые в пособии не представлены. Остались пока «за скобками» первые церкви и кладбища Америки и Австралии; памятники миссионерской деятельности в Африке и вообще «колониальное христианство» XV—XIX вв.

Человеческое сознание так устроено, что каждый немного «Фома неверующий» — пока не увидит собственными глазами, до тех пор не убедится и не поверит, полностью не примет того или иного факта. Еще лучше — потрогать собственной рукой. Нам эту возможность дает натурное изучение древностей, их раскопки, обмеры, музейный анализ; даже кабинетная работа позволяет, «дотронувшись» до подлинного материала через фотографии и кинопленки, рисунки и чертежи, описания и коллекции — повторить и проверить исследование, ощутить свою причастность.

Особое значение «жажда причастности» имеет в религии, которая чувствительна к проблеме «подлинности-подделки» хотя апологеты часто отрицают необходимость «земного» подтверждения, а критики слишком уповают на «разоблачительную силу» научных фактов. Из стремления увидеть и потрогать хотя бы остатки, но реальные, действительно существующие, возник когда-то культ святых мест, мощей и реликвий. Они подтверждали слово, в которое верили; чудесное событие, которое произошло в прошлом.

Стремление «материализовать» обладание святостью в виде всевозможных священных остатков рано стало неотъемлемым свойством христианской церкви и ярко отпечаталось в сложении «материально-художественной оболочки» раннего христианства, бесконечно повторяющего, увековечивающего исторические и географические топографические реалии Священной Истории и деяний Церкви. Модель, архетип этого процесса — «христианизация» Палестины Константином Великим, в которой участвовали женщины его семьи и близкие к нему священнослужители. Они же положили начало традиции «благочестивых раскопок», длившейся все средневековье и не оставленной поныне.

Эту традицию открывает «полевой сезон» 326 года в Иерусалиме, имевший Целью обнаружить крест, на котором был распят Иисус. На соборе в Никее 325 г. Это была тяжелая задача.

Более 200 лет город развивался как языческий с последней Иудейской войны 135 г. Второй храм Ирода Великого превратился в мрачную руину, и даже имени «Иерусалим» официально не существовало, его сменила «Элия Капитолина». Константину пришлось начинать с возведения церквей на месте Рождества над гротом в Вифлееме , Вознесения на Масличной горе неглавное, на месте обретения Креста.

В известном шедевре Евсевия «Жизнь Константина» подробно описан ход работ: снос храма Венеры стоявшего, как полагали, на месте гробницы Христа и срытие «оскверненной земли». При этом копавшие неожиданно очутились перед выступом природной скалы, который был признан Голгофой. Так повествует об успехе раскопок первый в мире «полевой отчет» по христианской археологии.

Константин приказал построить на месте Голгофы церковь, не считаясь с затратами, и руководил строительством через епископа Иерусалимского Макария 313—333 гг. Когда Пилигрим из Бордо посетил Иерусалим в 333 году, базилика и баптистерий были уже построены. Новый этап «мемориализации» начался, когда Палестину посетили дамы императорской фамилии — Елена, мать Константина, и Евтропия 326 г.

Они построили церкви у Мамврийского дуба где уничтожили языческое святилище , на Масличной горе и в Вифлееме, а также организовали в Иерусалиме поиски, приведшие к открытию Святого Креста. Рассказы об этом открытии имели далеко идущие последствия: они внушили уважение к древностям, по крайней мере в тех случаях, когда подтверждалась истинность и естественность христианства как религии. Описывая жизнь теолога Оригена Александрийского, Евсевий упоминает, что ок.

Более того, Ориген специально «выучил еврейский язык, приобрел у евреев в собственность подлинники священных книг и выискивал переводы… Не знаю, из каких тайников, где они лежали давным-давно, извлек он их на свет Божий… В Гекзаплах же он, рядом с четырьмя известными переводами псалмов, помещает не только пятый, но и шестой и седьмой с примечанием к одному: он нашел его при Антонине, сыне Севера, в Иерихоне, в огромном глиняном кувшине» Евсевий, ЦИ. После работ Елены в Иерусалиме открытие древностей на многие столетия стало восприниматься почти исключительно как метод обретения реликвий; повсюду открывали погребения апостолов и мучеников. В 424 г.

Аврелий Августин, епископ Гиппона в Северной Африке 354—430 , получил мощи мученика Стефана, открытые в Палестине незадолго до этого. Он, недавно упрекавший еретиков за веру в чудесную силу земли, приносимой из Палестины, приводил теперь список чудес, совершенных мощами, доставленными в Африку «О граде Божием», XXII. На сорок лет раньше в церковной борьбе «археологию» использовал его старший друг и наставник, Амвросий Медиоланский.

В 386 г. Два найденных «гигантских» человеческих скелета, чьи кости «еще несли следы крови» палеолитические погребения с охрой? Подобные примеры известны и позднее.

К сожалению, наука о них, как и всякая наука в системе средневековой теологии, подпала под понятие curiositas — «любопытства», то есть стремления к знанию, не содержащемуся в Писании и потому бесполезному, а чаще даже вредному для спасения души. Ранняя церковь в Палестине и проблема иудео-христианства[5] События, которыми открывается история христианства, происходили сперва в Палестине, а затем охватили большую часть Средиземноморья Малую Азию, Грецию, Рим. Новый Завет содержит разнообразные свидетельства о мире своей эпохи.

В нем упомянуты топонимы, названия всевозможных предметов и сооружений, множество личностей и др. Последующая церковная традиция добавила огромный материал того же рода. Практически все в этих текстах приобрело со временем характер мемориально-религиозный и потому не нуждается в критическом подходе.

Однако упоминаемые местности, сооружения, предметы и личности— элементы реальности и как таковые они законная добыча науки о Древностях; тем более это относится к истории последующего их почитания. Со времени проповеди Христа и его апостолов прошло почти три столетия. Какие реальные древности оставили первые века христианства?

Возможно ли, с точки зрения современной Науки, отыскать места, упоминаемые в Новом Завете, и что они собою представляли? Трудно ответить однозначно: надежных письменных источников немного, а архитектурные и природные топографические Памятники столь активно изменены преобразовательной деятельностью Византийской эпохи, что материал не всегда позволяет ясно судить о Предшествующем трехсотлетием периоде. Но некоторые данные для решения вопроса о христианских и протохристианских памятниках Палестины I — нач.

IV вв. Но следы эти никак не удавалось отыскать. Сообщения о находках, которые могли показать перемены в верованиях населения Палестины рубежа I в.

И лишь в середине столетия были найдены новые надежные источники, рассказавшие о духовных поисках «осевой эпохи». Это были «рукописи Мертвого моря». Кумран Вокруг «текстов Кумрана» еще долго будут кипеть оживленные споры.

Их видят то протохристианскими, то иудео-сектантскими, а, например, известный исследователь иудейских древностей профессор Норман Голб трактует состав рукописей как обычный для ортодоксальной иудейской общины. Судьба археологических памятников, связанных с Кумранскими рукописями, по-своему не менее интересна, особенно в отраженном свете самих текстов и полемики вокруг них. Как известно, полное приключений случайное обнаружение первых рукописей в 40-х гг.

Наибольший интерес вызвал, конечно, сам Хирбет Кумран, раскопанный в 1951-58 гг. Они высказали предположение об использовании поселения общиной ессеев и попытались восстановить их образ жизни. Поселение «кумранитов», видимо, возникло при хасмонейском правителе Иоанне Гиркане 134—104 до н.

С этого времени руины периодически использовались римскими солдатами и иудейскими повстанцами, пока не были окончательно заброшены. Кумранскнй комплекс довольно сложен, в его составе комнаты и залы, хранилища запасов и водоемы, башня и лестничные марши, а вблизи довольно значительное по объему кладбище. Вскоре раздались голоса, отрицавшие верность определения Кумрана как общинного поселения сектантов.

Если X. Штегельман все же видел здесь своеобразное «издательство» скрипторий , целью создания которого было производство свитков, то П. Донсель-Вут — эллинистическую виллу одного из знатных семейств Иерусалима, спасавшегося здесь от холодной горной зимы «вилла рустика» , и трактовала «зал скриптория» как «столовую», а Дж.

Патрик отметил, что условия жизни на кумран-ском поселении не свидетельствуют о постоянном обитании. Среди вариантов предлагались убежище для торговцев, склад товаров на важном караванном пути; Норман Голб объявил комплекс крепостью. На многие вопросы невозможно ответить с полной ясностью — например, на такой важный, как поло-возрастной и численный состав жителей на поселении.

И все же, по словам Эдварда Кука, «сейчас, через 45 лет после начала работ, ни одна из существующих теорий не способна удовлетворительно объяснить все имеющиеся факты» Cook, 1996, 39; Cook, 1994; Magness, 1996. Проблема осложняется еще тем, что ожидать окончательного отчета о раскопках Кумрана в ближайшем будущем трудно возможно, он не появится никогда. Неполнота предварительных отчетов и опубликованных докладов является причиной, которая ограничивает возможность уверенной функциональной интерпретации.

По имени создателей и наиболее ярких представителей этой теории, ученых-францисканцев Беллармино Багатти и Эммануэле Теста, ее иногда называют «гипотезой Багатти-Теста». С точки зрения истории церковных древностей важно даже не то, существовали или нет на переходном этапе к христианству иудео-христианские общины по письменным источникам такой этап представляется естественным и прослеживается. Но вот степень оформленности иудео-христианства в специальную организацию, оценка объема и характера вклада, внесенного им в формирование собственно христианских древностей — принципиальны.

Предполагая существование особых памятников иудео-христианства и активно «изыскивая» их, авторы гипотезы, во-первых, удревнили, примерно на 250 лет, возникновение Христианской протохристианской иконографии, архитектурной традиции, эпиграфики и практически всех вообще видов религиозных древностей. Во-вторых, они доказывали, что иудео-христиане обозначили и непрерывно сохраняли места, сущностно связанные с жизнью Иисуса Христа, в течение всего периода с конца I до IV в. Отсюда следовало, что все они аутентичны, поскольку были усвоены победившей церковью непосредственно от иудео-христиан; в этом видели залог «материального» подтверждения «правильности» локализации Святых мест Палестины.

Поскольку для доказательства были в массовом порядке привлечены материалы археологии, ее метод критики источников является основным при решении вопроса о «памятниках иудео-христианства». Сторонники гипотезы специально выделили те группы древностей, в которых должны были в первую очередь отразиться особенности иудео-христианской доктрины. Отметив большое количество пещер, расположенных вблизи поздних святых мест, они предположили, что в I-III вв.

Обилие граффити вызвало предположение, что для обозначения сакральных понятий иудео-христиане пользовались специальной системой тайных знаков и символов. Некоторые из них были или стали общими для церкви, другие же были забыты. Подаваемые суммарно, эти факты казались довольно убедительными, а то и просто очевидными.

Однако рассмотренные по отдельности элементы гипотезы в их археологической части весьма уязвимы. Поскольку существенным звеном гипотезы являлись археологические материалы, именно они были подвергнуты особенно пристальному анализу. Параллельно формированию «археологии иудео-христианства» шло, таким образом, упрочение сложившейся конфессиональной, в основном «католической», системы святых Мест.

В 1955 г. Багатти начал раскопки в Назарете и на их основе предположил существование здесь до IV в. Эти наблюдения недоступны проверке, так как на месте работ построена базилика Благовещения, но они повлияли на археологов, проводивших с 1968 г.

Корбо, С. Лоффреда, А. Спийкерман , которые пришли К выводу о существовании там «дома собраний» иудео-христианской общины, в свою очередь перестроенного из подлинного дома апостола Петра см.

Раскопки, особенно в последние десятилетия, фиксировали тщательно и подробно публиковали. Это позволяет произвести по крайней мере кабинетную переоценку наблюдений и делает полевые исследования наиболее важным вкладом францисканских ученых в познание христианских древностей Палестины. В качестве памятников иудео-христиан были привлечены прежде всего два типа древних погребальных памятников — оссуарии и стелы вернее, некоторые граффити на них , затем пещерные комплексы т.

Рассмотрим историю их исследования подробнее. Оссуарии и стелы В конце XIX в. Поэтому, когда в 1873 г.

Шарль Клермон-Ганно объявил коллекцию оссуариев, изученных им в одной из пещер горы Соблазна к юго-востоку от Иерусалима, доказательством существования раннехристианской общины — весть встретили с глубоким интересом. Среди граффити на 30 оссуариях прочли имена «новозаветного звучания»: Иуда, Саломея, Иисус и др. Кроме того, рядом с именами были грубо процарапаны знаки креста и даже один крест латинской формы с четырьмя греческими буквами, возможно, именем Clermont-Ganneau, 1883; Clermont-Ganneau, 1899.

Предположили, что в I-II вв. Позднее 1945 израильский ученый Сукеник, ведя раскопки в районе Тальпиота, западнее Иерусалима, нашел на оссуариях два граффити, прочитанные как глагол «скорбеть» что попытались трактовать как выражение горя последователей Иисуса после его распятия; он же трактовал знак на другом оссуарии как крест, указав аналог в Геркулануме, где вдавленный знак на стене напоминал «латинский крест» Sukenik, 1947. Наконец, Багатти, посвятивший поиску остатков раннего христианства много лет, раскопал на западном склоне Масличной горы кладбище с гробницами типа кокким, определив найденные в них оссуарии как иудео-христианские Bagatti, 1952; Bagatti, Milik, 1958.

Антонио Ферруа указал, что необходимо установить религиозную принадлежность погребенных и лишь в свете этого рассматривать граффити. Михаель Ави-Йохан отметил, что шанс найти крохотное христианское кладбище в Иерусалиме первых веков вообще близок к нулю, даже если принять цифры обращенных за достоверные. Внимательное изучение аргументов Багатти постепенно развеивало их кажущуюся убедительность.

Пещера, где Клермон-Ганно нашел оссуарии, оказалась не кладбищем, а просто хранилищем: здесь не было мест погребения локул , оссуарии, собранные из разных пещер в более позднее время, стояли один на другом, их крышки были перепутаны, а кости перемешаны с мусором. Багатти в конце концов принял такое объяснение, но продолжал одновременно настаивать на религиозной символике знаков. Avni, 1993 возражают против попыток найти христианское объяснение каких бы то ни было элементов обряда и знаков: именно у иудеев Палестины в I в.

История с погребальными стелами из Хирбет Килкиш еще поучительнее с точки зрения методов исторического исследования. В 1960 г. Организованные там раскопки открыли сразу 200!

Багатти счел их каменными апотропеями. Находка с самого начала выглядела весьма подозрительно — на камнях отсутствовала патина, изображения-граффити казались свежевырезанными; положение находок в верхнем слое давным-давно распахиваемого поля, внезапная доверчивость дилера и землевладельца были более чем необычны. Несмотря на это, рисунки на камнях легли в основу исследования Теста о христианской символике Testa, 1962.

Он рассмотрел стелы и рисунки на них как достоверные и сконструировал по ним учение одной из иудео-христианских сект. Тем самым была создана почва для ошибочных интерпретаций других древностей по всей Палестине, что повело к многочисленным ошибкам: ведь сами материалы, на которые опирался Теста, весьма сомнительны. Их с незапамятных времен использовали, а также и почитали недаром, по словам Евсевия, солдаты-христиане, искореняя язычество, входили во все пещеры и укрытия, хотя даже всей армией не надеялись открыть бессчетных «пещер нимф», «пещер, где рожден Зевс», «пещер Кибелы и Аттиса», «входов в Аид» и подземных храмов Митры.

Пещеры «мистические гроты», или «пещеры света» где иудео-христиане якобы проводили священные обряды, играют роль главного, «системного» археологического аргумента в гипотезе Багатти-Теста; внимание к ним заметно в программе Константина, а образы Евсевия, говорившего о трех «загадочных пещерах», казались заимствованными из арсенала иудео-христианских Testa, 1962; Testa, 1962а; Testa, 1964а. Однако в иудаизме культ пещер не был особенно развит, Хотя многие пещеры дают слои иудейского периода, но это потому, что их широко использовали как гробницы или вырубали с утилитарными целями для добычи минералов и как вместилища: цистерны, кладовые, маслодавильни и винодавильни и пр. Тэйлор, 1993.

То же можно сказать о граффити как в пещерах, так и в ранних наземных храмах. Толковать их как остатки своего рода «тайнописи» удается в основном за счет отказа от рассмотрения археологического контекста. Основные примеры анализа граффити, изучения пещер и наземных построек рассмотрим в главе, посвященной ключевым памятникам палестинского христианства.

В настоящее время целый ряд школ на Западе специально занят изучением иудео-христианства, но сторонников «гипотезы Багатти-Теста» расчитывается не так уж много. Дискуссии принесли несомненные результаты. В обзорной статье к сборнику, посвященному Теста, Ф.

Манне предлагает отказаться от ставшего одиозным термина «иудео-христианство», а по сути — и от вкладывавшегося в него содержания. Манне Пишет: «Некоторые предпочитают для периода раннего христианства термин иудео-христианство. Но это неудачный термин, так как речь идет все-таки о евреях, полностью принявших христианство.

Наряду с евреями, признавшими Христа как Мессию, известно о крестившихся самаритянах и язычниках» Manns, 1993. Однако дебаты об иудео-христианстве далеки от завершения и в литературе многих стран Германии, Франции, Италии, Испании, отчасти Израиля археологическая гипотеза францисканцев продолжает удерживать позиции. Время между восстанием Бар Кохбы и правлением Константина — один из самых «темных» периодов здешней истории.

Трудно даже судить о распределении населения по религиозно-этническому признаку. Иудаизм не был в Палестине единственной религией; евреи и самаритяне занимали в основном что подтверждается и археологически провинции Галилею и Самарию. В III в.

Язычники жили по всей территории, владели храмами и святилищами, которые привлекали паломников из других стран; среди почитаемых ими объектов были деревья, холмы, источники и пещеры. О христианах этого периода известно совсем мало. Маленькие «островки» общин сосредотачивались в городах, окруженных «морем язычества».

Список христианских памятников византийского времени показывает, что большинство их появилось в местах, не дающих для II-III вв. Иудейская традиция имевшая в ряде случаев значительную хронологическую глубину прерывалась языческой примерно на два-три столетия, и лишь затем, в византийский период, следовала христианизация. Нужно изучить следы церковного строительства, способы создания или трансформации религиозных комплексов, свидетельства поклонения и т.

Без этого многое останется непонятным как в археологии палестинского христианства, так и в истории христианских древностей вообще. Есть и субъективные исторические причины, заставляющие предпринять такой обзор. Палестинские памятники вызывают, благодаря связанности с текстами Нового Завета, наибольший и самый горячий интерес и верующих, и скептиков; именно сюда стремились паломники и ученые со всех концов христианского мира.

В известном смысле нам ничего не остается, как последовать за ними и предпринять своего рода «ученое путешествие», или «археологическое паломничество». Сакральная топография христианской Палестины[27] Паломничество и христианские древности Роль Святой Земли в формировании и распространении традиций церковной архитектуры, иконографии, прикладного искусства определилась только в IV в.

Детектив длиной в 110 лет. Похоже, череп Гоголя правда украли из могилы

В Википедии есть статьи о других людях с такими же именем и фамилией: Беляев, Леонид. Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства. Беляев Леонид Андреевич. Камень под головой и лестница в небо: археология, иконография, источники. Беляев, Леонид Андреевич — статья из Большого Справочника. Леонид Андреевич Беляев (род. 17 марта 1948, Москва) — советский и российский археолог и историк искусства, член-корреспондент РАН (с 2016)[1]. Область интересов: древняя Русь (особенно Москва). Леонид Беляев — на странице писателя вы найдёте биографию, список книг и экранизаций, интересные факты из жизни, рецензии читателей и цитаты из книг. Член ИППО Леонид Беляев рассказал об археологических находках в Иерихоне. Российские археологи в минувшем полевом сезоне впервые с 19 века провели раскопки в библейском городе Иерихон. Леонид Андреевич Беляев родился 17 марта 1948 года в Москве. С детства он интересовался историей и культурой древних народов.

Дополнительная информация

На старой дороге: работы 2015 года в Зарядье
Паломничество в прошлое - "Вода живая". Журнал о православном Петербурге
MARC-запись (RUSMARC)
Детектив длиной в 110 лет. Похоже, череп Гоголя правда украли из могилы
Л.А. Беляев, Опыт изучения некрополей - Методика полевых исследований: oldrus — LiveJournal
Беляев Леонид Андреевич - Российский Археолог - Биография

Леонид Беляев: «У России должна быть своя археологическая школа на Святой Земле»

Эксперимент и результат - Леонид Андреевич Денисов	Христианские древности: Введение в сравнительное изучение. Беляев Леонид ЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ Выпуская год назад первое издание этой книги, автор полагал, что она будет востребована, — и не ошибся. Трехтысячный тираж.
Беляев Леонид Андреевич \| Научные сотрудники \| Институт \| ГИИ	Леонид Беляев». В Приложении 3 – наши аргументированные замечания к «экспертизе» Ситдикова, которые мы отправляли от имени ВООПИК в Министерство культуры, и которые были Министерством отвергнуты.
Leonid Andreevich Beliaev. 978-5-02-040106-8 - Natasha Kozmenko Booksellers	17 марта 2008 г. исполнилось 60 лет главному редактору журнала “Российская археология”, доктору исторических наук, заведующему сектором археологии Москвы ИА РАН, Леониду Андреевичу Беляеву.

Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Беляев, Леонид Андреевич — "Энциклопедия. Что такое Беляев, Леонид Андреевич	Книга " Опыт изучения исторических некрополей и персональной идентификации методами археологии. Методика полевых археологических исследований. Выпуск 5", Леонид Андреевич Беляев, 2011 г., 300 экз.
Беляев, Леонид Андреевич — Энциклопедия	Новый герой "10 глупых вопросов" – Леонид Андреевич Беляев, археолог, заведующий отделом археологии Московской Руси, доктор исторических наук, член-корреспондент РАН.
Старейшая улица Москвы была обнаружена в 2015 году во время раскопок	Беляев Леонид Андреевич. Сектор древнерусского искусства.

Хранители памяти. Высоко-Петровский монастырь. Часть 1

И археологических находок для такого заключения много, даже несмотря на то, что тела писателя в захоронении уже не было 90 лет. Во-первых, рядом с изголовьем могилы Гоголя был обнаружен атлант — самый первый позвонок, соединяющий череп и позвоночник. Наконец, обратившись к народной этимологии, мы обнаружим и сфальсифицированные «лингвистические факты», которые иной раз кладутся в основу некоторых версий этногенеза и этнической истории. 575 с., 8 л. цв. ил. Ответственность. Беляев Леонид Андреевич Институт археологии. Леонид Андреевич Беляев родился 17 марта 1948 года в Москве. С детства он интересовался историей и культурой древних народов. И археологических находок для такого заключения много, даже несмотря на то, что тела писателя в захоронении уже не было 90 лет. Во-первых, рядом с изголовьем могилы Гоголя был обнаружен атлант — самый первый позвонок, соединяющий череп и позвоночник.

Леонид андреевич беляев обнаружил что

Камень под головой и лестница в небо: археология, иконография, источники

На старой дороге: работы 2015 года в Зарядье

Л.А. Беляев, Опыт изучения некрополей - Методика полевых исследований

Христианские древности: Введение в сравнительное изучение

От библейских древностей к христианским

От библейских древностей к христианским 4 стр.

Хранители памяти. Высоко-Петровский монастырь. Часть 1

Книга: Леонид Андреевич Беляев: [биобиблиография]

Леонид Беляев

Старейшая улица Москвы была обнаружена в 2015 году во время раскопок

Детектив длиной в 110 лет. Похоже, череп Гоголя правда украли из могилы

Дополнительная информация

Леонид Беляев: «У России должна быть своя археологическая школа на Святой Земле»

Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Хранители памяти. Высоко-Петровский монастырь. Часть 1

Похожие новости: