Ответ на вопрос кроссворда или сканворда: Древнее гребное судно, 6 букв, первая буква Г. Найдено альтернативных вопросов для кроссворда — 12 вариантов. Ознакомьтесь с подходящими ответами на вопрос сканворда древнее гребное судно. Гребные корабли широко использовались Россией и Швецией в период Северной войны.
Парусно-гребное судно «Маргретта» спустили на воду в Ступине
Единственная его задача, этого корабля, любым способом избежать любого столкновения, потому что он станет очень легкой добычей для небольших парусно-гребных судов, где всего лишь 8-12 вёсел. Корабли были обнаружены во время добычи угля, поскольку вся территория древнего Виминациума расположена над массивными угольными месторождениями. Есть в мире суда старше, но нет никого их возраста, кто бы находился в повседневной эксплуатации, по прямому назначению, а не стоял в музее, был превращен в ресторан.
Парусно-гребное судно поморский карбас
Интереснейшие из греческих изображений, дошедшие до нас, сильно повреждены. Более подробные и точные сведенья об афинском флоте получены при раскопках в Пирее, во время которых была открыта древняя верфь с надписями IV в. Триремы, во избежание гниения дерева, старались не оставлять надолго на воде, и хранили на берегу. На зиму они ставились для просушки и ремонта в специальные ангары. Остатки таких ангаров найдены не только в Пирее, но и в Энеадах Акарнания , на островах Эгейского архипелага и в Северной Африке гавань Аполлония в Кирене. Они были снабжены наклонными стапелями, сложенными из каменных плит или высеченными в скале, обычно по два под одной крышей, разделенные рядом колонн. Размеры этих стапелей позволяют уточнить размеры самих судов: максимальная длина стапеля в Зее IV в. Нижние концы стапелей уходили под воду на глубину до 2,5 м. Они, вероятно, были снабжены деревянными полозьями; в Аполлонии в каменном стапеле устроен паз для киля.
Наиболее эффективным оружием древних кораблей являлся таран, а вспомогательным, но также достаточно эффективным средством вооруженной борьбы — абордажный бой. Успех морского сражения в первую очередь зависел от стремительного нанесения удара на полной скорости в борт неприятельского корабля, после которого экипаж должен был также быстро дать задний ход для смены позиции. Дело в том, что атакующий корабль всегда подвергался риску нападения, поскольку мог получить больше повреждений и застрять в обломках весел, а следовательно, утратить ход, и его команда мгновенно будет атакована различными метательными снарядами с борта неприятельского корабля. Тактический маневр триеры - проплыв Одним из распространенных тактических маневров во время морского боя в Древней Греции считался «diekplus» проплыв. Целью тактического приема оставался выбор выгодного с точки зрения позиции курса атаки и лишения противника возможности уклониться от удара. Для этого триера двигалась в сторону корабля противника, нанося скользящий удар. При этом, во время прохождения вдоль борта неприятеля, гребцы атакующего корабля должны были по команде втянуть весла. После чего веслам неприятельского корабля с одного борта был нанесен ощутимый урон. Через мгновение нападающий корабль выходил на позицию и наносил таранный удар в борт обездвиженного корабля противника. Триеры не имели стационарных мачт, но почти все были оснащены одной или двумя съемными мачтами, которые при появлении попутного ветра быстро монтировались. Центральная мачта устанавливалась вертикально и растягивалась для устойчивости тросами. Носовая мачта, предназначенная для небольшого паруса — «артемон», устанавливалась наклонно, с опорой на «акростоль». Иногда триеры модернизировались и для транспортных перевозок. Такие суда назывались «гоплитагагос» для воинов и «гиппагагос» для лошадей. Принципиально эти древние корабли ничем не отличались от триер, но имели усиленную палубу, более высокий фальшборт и дополнительные широкие сходни для лошадей. Биремы и триеры стали основными и единственными универсальными древними кораблями Античного периода с 4 по 5 век до нашей эры. Одиночно или в составе небольших соединений они могли выполнять крейсерские функции: вести разведку, перехватывать неприятельские торговые и транспортные суда, доставлять особо важные грузы и атаковать врага на побережье. Исход морских сражений решался в первую очередь уровнем индивидуальной подготовки экипажей — гребцов, парусной команды и воинов. Однако многое зависело и от боевых порядков соединения. На переходе древние корабли Греческого флота, как правило, следовали в кильватерном строю. Перестроение в линию производилось в преддверии столкновения с противником. При этом корабли стремились выстроиться в три-четыре линии с взаимным смещением на полпозиции. Этот тактический ход выполнялся, чтобы затруднить противнику проведение маневра «diekplus», ведь сломав весла какому-либо из судов первого ряда, неприятельский корабль подставлял свой борт под таранный удар кораблей соседней линии. В Древней Греции существовало еще одно тактическое расположение кораблей, которое в современной тактике отвечает глухой обороне — это специальное круговое построение. Оно имело название «еж» и применялось в тех случаях, когда требовалась защита кораблей с ценным грузом или уклон от линейного сражения с превосходящими кораблями противника. В качестве вспомогательных кораблей, авизо или рейдеров использовались одноярусные галеры — «униремы», наследники архаичных триаконторов и пентеконторов. В классический период V века до нашей эры флот Древней Греции составлял основу военной мощи и являлся важным компонентом вооруженных сил коалиций Эллады. Военный флот Древней Греции насчитывал до 400 триер.
Парусное вооружение галеаса было сложным и разнообразным Любой шторм был смертельным для галеры, и при первых его признаках команда стремилась укрыться в ближайшей бухте. Стремясь преодолеть недостатки галеры, в начале XIV в. Коч и шебека не сравнимы с ним. Галеас отличали большие размеры, высота борта и надстроек в носу и на корме. Это позволило расположить полноценную орудийную палубу над или под банками гребцов, поставить на нос большое количество тяжелых пушек, а также оборудовать в корме вполне сносные помещения для экипажа. В результате получился довольно мощный боевой корабль парусно-весельного образа, способный нести до 70 орудий и почти 50 солдат абордажной команды. Битва при Лепанто В Патрасском заливе Ионического моря 7 октября 1571 г. Турецкий флот во главе с Али-пашой Муэдзин-заде, состоящий из 210 галер и 66 их облегченных вариаций — галеотов, с 88 000 человек экипажа и десанта попытался атаковать флот Священной лиги в составе 206 галер и 6 галеасов с экипажами в 84 000 человек. Его возглавлял знаменитый испанский флотоводец дон Хуан Австрийский. Именно мощные галеасы, расставленные впереди линии христианского флота Испании, Папского престола, Венеции, Генуи, Савойи, Пармы, Тосканы, Неаполя, Сицилии, Мальтийского ордена и Священной Римской империи , определили исход сражения. Пока они медленно сближались с турецким флотом, ведя по нему мощный артиллерийский огонь, к галеасам приблизились галеры, стоявшие во второй линии. Потрепанные ядрами галеасов турки вынуждены были принять абордажный бой со свежими силами христианских галер. Битва при Лепанто. Бертелли 1572 г. Турецкий флот, потеряв 224 корабля из которых 117 союзники захватили в качестве трофеев и 30 000 человек, отступил. Тяжесть этого сражения, колоссальная сложность маневров на ограниченном пространстве при незначительной скорости и самое главное — резко возросшая мощь артиллерии показала европейцам, что гребной флот свой век уже отжил. Будущее принадлежало только парусным кораблям. Взлет и падение шебеки Первыми на итоги Лепанто отреагировали турки. Понимая, что контролировать Средиземное море весельно-парусным флотом невозможно, они стали действовать по иному сценарию. Базирующиеся в гаванях Северной Африки и Восточного Средиземноморья многочисленные турецкие пираты, поддержанные султанским руководством Османской империи, стали нападать на европейские корабли и суда на своих легких галерах. Для того чтобы превзойти по скорости и маневренности своих противников, турецкие пираты принялись максимально облегчать корпус кораблей и усиливать парусное вооружение. В результате появилась скоростная и маневренная шебека. Главной ее особенностью помимо весьма развитого парусного вооружения, которое состояло исключительно из косых парусов, поднимаемых на три мачты, стала необычная конструкция борта и палубы. Здесь были установлены и пушки, и весельные банки, причем их порты — прорези в бортах — чередовались. Рекомендуется к прочтению: Славянские корабли. Флот Скандинавии Этот легкий, фактически парусный корабль длиной около 40 и шириной в 10 м, с приподнятыми носовой и кормовой оконечностями и широким развалом бортов обладал исключительной для Средиземного моря мореходностью и маневренностью. При этом шебека несла от 30 до 50 пушек малого калибра, установленных весьма рационально, и до 40 весел. Последние позволяли этому кораблю весьма быстро до 8 узлов двигаться в полное безветрие, преодолевать мели и маневрировать. Развитая система парусного вооружения разгоняла шебеку при попутном ветре до 13 узлов. Средиземноморская одномачтовая тартана XIX в. С XVII в. В Российском флоте в следующем веке попытались заменить шебеками галеры. Но у шебеки был уникальный конкурент — легкий парусный корабль тартана, впервые появившейся на Средиземном море в XVI в. Коч и шебека мало чем отличались от тартаны, хотя уступала ей: была меньше, иногда одномачтовой, менее скоростной и вооруженной, но она могла всегда обходиться без весел, а значит, действовать и в открытом море. К тому же на ней удалось установить более совершенное парусное вооружение, состоящее не только из обычных латинских парусов, но и кливера — малого треугольного паруса, который поднимали между бушпритом и фок-мачтой. В военных флотах европейских государств тартаны применялись как мореходные, малые транспортные и вспомогательные корабли. Но более широко тартану использовали в торговом и рыболовном флотах, где она применяется и в настоящее время. Личность в истории Хайр-ад-Дин Барбаросса 1475—1546 гг. Сколотив к 1518 г.
Обсудить В Великом Новгороде нашли фрагменты древнейшего гребного судна На Троицком раскопе Великого Новгорода найдены фрагменты корабельных деталей X века. По словам директора центра по организации и обеспечению археологических исследований при Новгородском государственном объединённом музее-заповеднике Сергея Трояновского, фрагменты сохранили крепления оснастки, пеньку, которой сшивались борта судна, следы дёгтя.
История плавающих средств. От плота до субмарины
коча, пишет «360». "Мы однозначно можем сказать, что это судно, ну, явно не XX века, что оно древнее. «Письменные источники именуют древние русские суда кораблями, лодьями, причем эти названия употреблялись летописцами как нарицательные и для обозначения всякого судна вообще.
Древнее гребное судно, 6 букв - сканворды и кроссворды
Как сообщают исследователи, конструкция, форма, особенности сборки обвязок, способ гидроизоляции корабля и другие технические моменты не имеют аналогов в Средиземноморье. Это уникальная находка во всех смыслах. Ученые хотят поднять со дна и восстановить древний корабль Древний корабль античных времен Обломки древнего корабля были обнаружены на глубине всего 2,5 метра. Впервые странный объект заметили местные рыбаки и сообщили археологам. Как выяснилось, этим объектом оказалось самое древнее судно, из когда-либо обнаруженных в Средиземном море.
Как сообщают исследователи, оно имеет длину почти 12 метров и ширину 2,3 метра. По мнению исследователей, корабль является уникальным примером древних традиций кораблестроения, которые зародились в районе Истрии и Далмации. В исследовании говорится, что брусья судна обшивались гибкими деревянными плитами. Ранее ничего подобного они не наблюдали.
Кроме того, как мы сказали выше, имеется ряд других особенностей, которые отличают данную находку от прочих древних кораблей, обнаруженных в Средиземном море.
Биремы и триеры стали основными и единственными универсальными древними кораблями Античного периода с 4 по 5 век до нашей эры. Одиночно или в составе небольших соединений они могли выполнять крейсерские функции: вести разведку, перехватывать неприятельские торговые и транспортные суда, доставлять особо важные грузы и атаковать врага на побережье.
Исход морских сражений решался в первую очередь уровнем индивидуальной подготовки экипажей — гребцов, парусной команды и воинов. Однако многое зависело и от боевых порядков соединения. На переходе древние корабли Греческого флота, как правило, следовали в кильватерном строю.
Перестроение в линию производилось в преддверии столкновения с противником. При этом корабли стремились выстроиться в три-четыре линии с взаимным смещением на полпозиции. Этот тактический ход выполнялся, чтобы затруднить противнику проведение маневра «diekplus», ведь сломав весла какому-либо из судов первого ряда, неприятельский корабль подставлял свой борт под таранный удар кораблей соседней линии.
В Древней Греции существовало еще одно тактическое расположение кораблей, которое в современной тактике отвечает глухой обороне — это специальное круговое построение. Оно имело название «еж» и применялось в тех случаях, когда требовалась защита кораблей с ценным грузом или уклон от линейного сражения с превосходящими кораблями противника. В качестве вспомогательных кораблей, авизо или рейдеров использовались одноярусные галеры — «униремы», наследники архаичных триаконторов и пентеконторов.
В классический период V века до нашей эры флот Древней Греции составлял основу военной мощи и являлся важным компонентом вооруженных сил коалиций Эллады. Военный флот Древней Греции насчитывал до 400 триер. Древние корабли строились на государственных верфях.
Однако их оснащение, ремонт и даже наем гребцов производился за счет богатых афинян, которые, как правило, становились и триерархами — капитанами кораблей. По окончании морского похода триеру возвращали для хранения на базу военного флота в Пирее, а экипаж распускали. Развитие древнего флота Греции способствовало появлению новой категории граждан — моряков.
По своему иерархическому положению они не были богатыми людьми и вне морской службы не имели источников постоянного дохода. В мирный период, когда спрос на высококвалифицированных моряков снижался, они занимались небольшой торговлей или нанимались батраками к богатым землевладельцам. Списанные на берег моряки населяли районы городской бедноты в Пирее и Афинах.
Наряду с этим это были люди, от которых зависело военное могущество Древней Греции. Интересный факт. Обычный работник зарабатывал примерно полдрахмы в день, а гребцы на кораблях и гоплиты в период военной кампании получали по 2 драхмы ежедневно.
На эти деньги можно было купить 40 кг зерна, четыре ведра маслин или 2 ведра недорогого вина. Баран стоил 5 драхм, а аренда небольшой комнаты в бедном квартале — 30 драхм. Таким образом, за месяц морских скитаний обычный весельник мог обеспечить себя провиантом на целый год Наиболее крупным кораблем древних греков, построенным в Античности, считается мифическая тессераконтера, созданная в Египте по приказанию Птолемея Филопатора.
Источники утверждают, что этот древний корабль достигал длины 122 м и ширины 15 м, а на его борту находилось около 4 000 гребцов по 10 на одно весло и 3 000 воинов. Некоторые историки полагают, что скорее это был большой двухкорпусный катамаран, между корпусами которого была сооружена грандиозная площадка для метательных машин и воинов.
Между тем, сегодня по аналогии с ними галерами в широком смысле принято называть все подобные гребные и парусно-гребные боевые корабли этого региона, известные в нём с древнейших времён и имеющие несомненную связь с происходящими от них галерами более позднего времени. Термин «галера» происходит в Италии XII века от среднегреческого названия одного из типов корабля византийского военного флота — галеи. Происхождение самого греческого термина не ясно.
Условия существования гребцов на тесной галере были крайне тяжелыми. Почти все время они сидели на специальных скамьях банках , которые ставились под некоторым углом к килю и были шириной в 30—40 см. Расстояние между банками — до 1,2 м. И еще надо учесть, что грести приходится огромным веслом, длиной на стандартных галерах около 12 м и весом около 130 кг. И хотя эти весла были сбалансированы внутренняя часть весла была легче внешней лишь на 3 кг , никто не отменял еще такое явление, как момент инерции. В динамике, при изменении направлений движения, она давала о себя знать в полной мере. Ноги гребцов упирались в специальные плоские брусья, возвышавшиеся над палубой, это делали для того, чтобы уберечь ноги от воды, заливавшей галеру в свежую погоду. Именно к этим брусьям и приковывали гребцов одной ногой, а не к веслам, как поется в известной песне В. Высоцкого, ибо весла при движении под парусами убирались. Гребцы не сидели на голой древесине. Из старой ветоши формировалось некоторое подобие подушки, к которой пришивали кусок кожи, образующей фартук, предохраняющий ноги гребца от водяных брызг. Размещение гребцов на банке галеры С наступлением ночи дудка комита давала команду каторжникам и рабам укладываться спать. На протяжении всей ночи ни один гребец не мог ни вставать, ни говорить, ни даже шевелиться. Если один из них собирался пойти в сторону носа галеры для отправления естественных надобностей, он мог пойти только в том случае, если дежурный охранник давал разрешение криком «va» иди ; всю остальную ночь на галере царила глубокая тишина, как если бы на ней никого не было. Гребцы спали на палубе или на своих банках, устраиваясь кто как мог, довольные уже тем, что им не приходится бороться за место с внушительных размеров вальком весла в отведенном им ограниченном пространстве. В обычных условиях офицеры и члены экипажа, за исключением комитов и охраны, спали на берегу, когда галеры были пришвартованы в порту. Если прибрежный район был малонаселенным либо находящиеся поблизости городки были маленькими и бедными, то ночевать приходилось на борту. При этом, матросы устраивались спать под плащами на носу галеры, не покрытом большим тентом, а солдаты дремали вдоль фальшборта, часто сидя, при этом опирались о свои мешки, то есть, проводили ночь «в весьма неудобном положении». Для офицеров гребцы собирали койки, которые устанавливались на стойках как раз над банками, напоминая столы около трех футов 91,5 см в ширину и шести футов 183 см в длину; под каждой койкой спала одна из банок гребцов. Матрасы из шерсти или конского волоса приносили из трюма и размещали на коечных досках, затем стелили простыни и одеяла. По бортам между банок устраивали рундуки ящики , на крышках которых команда спала в свободное время. Ширина рундуков была около 60 см. Как правило, над палубой расстилался легкий тент для защиты гребцов от солнечных лучей и дождя. Поперечный разрез галеры, хорошо видны узкий корпус и надстроенная над ним широкая платформа для гребцов Галера на Средиземном море составляла основу всех военных флотов. Корабли этого типа строили от Константинополя до Барселоны. Независимо от места постройки они обладали сходной конструкцией и внешним видом, даже их характеристики в целом были почти одинаковые. Сильно различались лишь национальные военные доктрины, которые определяли способ их боевого применения. Наиболее характерная деталь средневековой галеры, резко отличающая ее от древней триремы, — это возведенная на ее палубе широкая платформа для гребцов, на внешний продольный брус которой — аутригер — опирались весла. Банки гребцов выходили за пределы корпуса и были доведены почти до самого аутригера. Такое решение позволяло совместить длинные, вмещающие на поздних образцах до 5—7 гребцов, скамьи-банки, с очень узким, создающим небольшое сопротивление при движении корпусом. Но для такой конструкции были свойственны и некоторые недостатки, главным из которых была плохая защита экипажа от непогоды и метательных снарядов: даже на больших галерах все гребцы располагались совершенно открыто, как на обычной гребной лодке. Палуба галеры имела форму свода, и под ней в трюме размещались провизия, вода и снабжение для ближнего плавания. Выше палубы по середине корпуса вдоль галеры, чуть выше банок гребцов, заходя на нос, шел специальный помост, именуемый куршея. В бою здесь находилась боевая позиция лучников и аркебузиров. Кроме того, сюда выходили трапы, ведущие в помещения под палубой, где хранились припасы и паруса. Настил прохода придавал корпусу галеры дополнительную продольную прочность. Нос галеры переходил, в похожий на бушприт, надводный таран. На носу же находился передний конец куршеи, над которой сооружалась боевая платформа, для солдат. Края этой платформы, у бортов были существенно выше, чем по направлению к носу и корме. Рулевое устройство обеспечивало управление галерой. Перо руля приводилось в движение румпелем. Рулевой стоял на крытом помосте на юте, перед помостом находилось место капитана галеры и старших офицеров. На корме же, как правило, находились роскошные каюты, а на небольших судах помпезно-украшенная беседка с пышным балдахином из дорогих тканей, пестроту отделки усиливали многочисленные флаги и шелковые полотнища. Увы, только капитан, а иногда лишь несколько старших офицеров, имели возможность устроиться там на ночь. Схема расположения экипажа на галере При ходе под парусом весла галеры выставляли в ряд перпендикулярно вдоль борта, закрепляя их вальки на куршее либо при помощи специальных петель, либо помещая их в специальные скобы. В первом случае корабль был в любой момент готов возобновить греблю, поэтому такой вариант использовался в основном для кратковременного отдыха гребцов, второй же был предназначен для длительного перехода под парусами. Иногда для установки весел в походном положении имелись специальные брусья — бортовые филареты, расположенные высоко над аутригером на специальных стойках. На них же натягивался при необходимости тент. Парусное вооружение, как правило, состояло из одной-двух мачт с латинскими парусами, но имелись галеры и с иным парусным вооружением и числом мачт. При движении на веслах, напротив, старались убрать мешающие ходу паруса и даже реи, которые выставляли вертикально, укрепляя вдоль мачты. Скорость галеры достигала 7—8 узлов при форсированной гребле, и 5—6 узлов при дальних переходах. При острой необходимости хороший гребной экипаж мог показать на короткой дистанции более высокую скорость — порядка 200 м в минуту. Но при движении на такой скорости гребцы полностью выдыхались уже через 20 минут.
Парусно-гребное судно поморский карбас
Старинный гребной корабль. Древнее весельное рабское судно. Старинный гребной корабль. Древнее весельное рабское судно. Ответ на вопрос "Древнее гребное судно ", 6 (шесть) букв: триера. Гребные суда древних государств (Древний Египет, Карфаген, Древняя Греция, Древний Рим) имели один ряд вёсел (униремы), 2 ряда (биремы), 3 ряда (триремы, или триеры) и т. д. Позднее на них появился простейший прямоугольный парус. Кладоискатель > Энциклопедия кладоискателя > В Финском заливе археологи начали изучать парусно-гребное судно (струг), затонувшее 150 лет назад.
CodyCross Древнее гребное судно ответ
Галеры — так стали называть все гребные суда в общем. Те, что обладали развитым парусным вооружением с несколькими мачтами, назывались галеасами, они могли одинаково эффективно пользоваться обоими типами движителей. И конечно же, в духе времени галеры обзавелись артиллерией. Особенности конструкции, а именно занимающие весь борт весельные палубы, не позволяли установить пушки по классической схеме, то есть по бортам. Поэтому орудия ставились на носу или корме и смотрели по курсу судна или против него. На больших галерах на носу и на корме судна сооружали надстройки, где размещались орудия, фальконеты и стрелки, но даже на них установить пушки «в борт» мешала узость галер. Эта особенность определила боевую тактику галер — маневренные весельные корабли пускались в бой на вражеские суда средними и большими группами в период штиля, заходили с выгодной стороны и расстреливали обездвиженные суда. Таким образом галерный флот уничтожал даже галеоны и соединения, номинально превосходящие его по количеству орудий. Наиболее известное сражение галерного флота в нашей истории — Гангутское, окончившееся решительной победой над Шведами. Невольничья машина в трюмах XVII век стал пиком развития галерного флота, в первую очередь для средиземноморских стран. Франция, Испания, Италия переписывали свои своды законов таким образом, чтобы направить как можно больше осужденных на галерные работы вне зависимости от срока или бессрочности наказания.
Но известнейшим эксплуататором мускульной силы на кораблях стала Османская империя. Турция зачастую поддерживала на своей периферии существование диковатых кордонных государств, вроде Крымского ханства или персидских сепаратных княжеств, которые жили грабежами и набегами, активно предоставляя своему стамбульскому патрону ресурс в виде живой силы — военных и гражданских пленных. Определенная их часть отправлялась на хадоргу — так турки называли галерную работу. В жутких условиях, по щиколотку в воде, под постоянными ударами плетью, сутками напролет до изнеможения ворочали одним веслом испанский купец, донской казак, египетский мулла, персидский военнопленный и подданный литовского княжества плененный крымчаками русский ремесленник. Смертность в трюмах, где были заперты и прикованы человеческие силы весельного привода, была не столь велика для хорошего хода гребцов зачастую кормили лучше моряков и морпехов , сколь тяжелы были физические страдания и износ организма. Гребцы, а это нередко бывшие военные или лихие люди, часто не выносили мук и устраивали бунты. Если удавалось бежать, то гребли они с гораздо большей силой, чем под ударами плетки надсмотрщика, а если нет — то потерявшие уже все дрались насмерть со своими угнетателями, иногда уничтожая и корабль. Особенно часто это происходило в бою, когда солдаты и матросы были заняты сражением, или во время стоянок, когда турецкая команда отдыхала на берегу.
Размеры карбаса: длина до 12 м, ширина до 2 м, высота корпуса до 1,5 м, осадка до 0,7 м. Груза поднимали до 500 пудов и более.
Материалом для строительства служили сосновый и частично еловый лес. Лодка-осиновка — небольшая лодка длиной до 5 м, шириной до 1 м, осадкой до 0,5 м, высота борта 0,5—0,8. Грузоподъемность — 350 кг. Строилась преимущественно из осины, реже — из сосны или ели. Ствол растущего осинового дерева распирали деревянными клиньями в течение трех-пяти лет. После этого дерево срубали, а полученную выемку расширяли выдалбливанием или выжиганием. Затем заготовку вымачивали, распаривали и распирали деревянными распорками. Перед спуском на воду корпус смолился изнутри и снаружи. Осиновка несла на себе от двух до четырех пар гребных весел и одно рулевое весло. Иногда ее оснащали мачтой с парусом.
Носовая и кормовая конечности такой лодки делались заостренными, днище снабжалось деревянными полозьями, борта наращивались из досок внакрой для увеличения вместимости. Онежские рыболовные соймы. Фото И. Сойма — эту лодку древние новгородцы использовали в качестве грузового судна. У соймы шитый вицей корпус и заваленные назад штевни штевень — толстый вертикальный брус, который составлял основание кормы или носа корабля. Это было нужно для устойчивости: на мелководных озерах образуется крутая волна, а рыбацкие соймы во время завода неводов находились очень близко друг к другу. Заваленный назад штевень не давал лодкам зацепиться друг за друга при навале одного судна на другое. Длиной соймы бывали от 6 до 12 м. Самые крупные имели палубу и садок для живой рыбы. Быстрые на ходу под парусами, легкие на веслах, хорошо лавировавшие и способные двигаться круто к ветру, соймы ходили из Новгорода к Белому морю за «рыбьим зубом», преодолевали речные пороги и высокие волны, легко переволакивались через водоразделы.
Шитик — плоскодонное парусно-гребное транспортное судно поморов, части корпуса которого были сшиты ремнями или виней прутьями можжевельника и ели.
Для плавания он выбрал хотя и старенький, но вполне добротный поморский карбас, который отслужил свое белужьему промыслу. Дмитрий Андреевич подновил его, приспособил корму под мотор, поставил мачту, поднял государственной флаг, завел судовой журнал и дал судну имя — «Щелья». А ногам просто было жарко от выхлопной струи мотора-печки. Благополучно преодолев четыре тысячи километров в арктических широтах, Буторин опытным путем подтвердил, что поморский карбас — это тот самый тип судна, которым в прошлых веках пользовались в своих ледовых плаваниях северные мореплаватели. Однако не просто морские путешествия всегда привлекали Дмитрия Андреевича Буторина. Он ходил в плавания именно на поморском карбасе, который воплощал в себе многовековой опыт северных мореходов и корабелов. Дмитрия Андреевича настойчиво приглашала в капитаны группа сибиряков, затевавших довольно серьезное плавание по Енисею.
И сибиряки рассказали ему о современном, прекрасно оснащенном судне. А современные суда — не мое дело»,— и Буторин отказался от плавания, которое в принципе его интересовало. Федоровский вытесывает из ствола форштевень с частью киля Последний рейс на «Щелье» Дмитрий Андреевич совершил в августе 1969 г. Перед последним переходом неожиданно испортилась погода, и море разыгралось штормом силой в семь-восемь баллов. Ни один поморский карбас в этот день не вышел в море, даже колхозный сейнер сплавал по реке лишь до бурного устья Кулоя и вернулся обратно. Ничто не гнало Буторина в дорогу, но он завел мотор своей «Щельи». Обычные грузовые моторные дори в хорошую погоду идут из Нижи в Долгощелье около трех часов. Но с долгощельской колокольни карбас Буторина не был замечен ни через пять, ни через семь, ни через девять часов...
Телефонные разговоры между двумя селениями в тот день были полны тревоги: ведь для «Щельи» опасны не только волны, которые могли разбить карбас, но и обширные отмели на пути, о которых Дмитрий Андреевич мог не знать. Но старый рыбак все знал и все рассчитал. Он увел карбас от всяких случайностей далеко в море, а затем, когда вышел из строя мотор, он поднял те самые «символические» паруса, которые у многих вызывали улыбку. В кипящем устье Кулоя, обозначенном по отмелям белоснежной пеной, капитану осталось только перекладывать руль. Через одиннадцать часов после выхода из Нижи ракетным салютом известил Буторин родное Долгощелье о своем приходе. Дмитрий Андреевич трудно расставался со «Щельей», которой он дал вторую жизнь и которая так славно послужила ему. После похода в Мангазею к нему обратился директор одного из московских музеев с просьбой предоставить карбас в его распоряжение. А во-вторых, если она и заслужила право быть экспонатом, то должна остаться на архангельской земле».
После второго арктического плавания стало ясно, что для серьезных походов «Щелья» больше не годится. И тогда Д. Буторин принял простое и справедливое решение: «Щелья» должна бросить якорь у его родных берегов. А новыми хозяевами карбаса пусть станут юные наследники поморской славы — школьники Долгощелья. С этой мыслью он и привел «Щелью» морем на Кулой. В торжественной обстановке, соблюдая строгие морские ритуалы, передавал старый моряк свой карбас школьному экипажу. На виду у всего села юные матросы под командой знаменитого капитана учились управлять судном, поднимать паруса, держать порядок на борту. А конец навигации «Щелья» встретила уже на высоком берегу в сквере возле школы, где стоит и сегодня, напоминая молодым северянам о далеких морских походах обыкновенного поморского карбаса, о мастерстве и мужестве их дедов и отцов.
С годами рассохлась на берегу «Щелья». Постарел и не выходит больше в море Д. Буторин, все реже берет в руки топор И. Но не прерывается нить доброго поморского ремесла на беломорской земле, не убывает деревянный флот под долгощельским угором. И самое главное — стук плотницких топоров доносится теперь не только с частных «верфей», но и из колхозной мастерской. Важное и принципиальное решение приняли несколько лет назад члены правления местного рыболовецкого колхоза «Север»: сделать старинное ремесло одной из отраслей своего хозяйства, построить для колхозной верфи удобное и просторное здание, чтобы у колхозных корабелов было законное рабочее место. Личный интерес к малому судостроению стал общей заботой. Нынче обучились ладить карбасы Прялухины-сыновья — Яков и Федор.
По нескольку карбасов «высмотрели» у старого мастера Ф. Попов, Е. Широкий, А. Недавно слава долгощельских карбасников привела в село необычного заказчика.
Образцы древесины уже отправлены в лабораторию для радиоуглеродного датирования. Эксперты надеются, что в ближайшие недели им удастся узнать больше о загадочном древнем флоте. Корабли были обнаружены во время добычи угля, поскольку вся территория древнего Виминациума расположена над массивными угольными месторождениями. Каждый день здесь копают уголь, и, по словам исследователей, во время этих работ были сделаны самые интересные археологические открытия в Сербии.
Дмитрий Семушин: О русском судне «коч» — коротко и без мифов
Обсудить В Великом Новгороде нашли фрагменты древнейшего гребного судна На Троицком раскопе Великого Новгорода найдены фрагменты корабельных деталей X века. По словам директора центра по организации и обеспечению археологических исследований при Новгородском государственном объединённом музее-заповеднике Сергея Трояновского, фрагменты сохранили крепления оснастки, пеньку, которой сшивались борта судна, следы дёгтя.
Корпус раньшины в подводной части имел яйцевидную форму. Благодаря этому при сжатии льдов, среди которых приходилось плавать, судно «выжималось» на поверхность, а не раздавливалось, и снова погружалось в воду при расхождении льдов. Для облегчения выхода на лед форштевень у раньшины делали сильно наклоненным вперед. Название «шняка» тоже иностранного происхождения, от «снеке», «шняккар» — улитка.
У скандинавов оно преимущественно использовалось для набегов. Корабль был похож на драккар, но меньшего размера. Имел 1 или 2 мачты с прямыми парусами и 15—20 пар весел. Вмещал до 100 человек. В XI веке поморы заимствовали его идею.
Это стало плоскодонное беспалубное судно с 1—2 мачтами высотой до 6 м. Длина шнеки составляла 7—12 м, ширина 2—2,5 м, осадка — 60—80 см. Грузоподъемность 2,5—4 т, экипаж всегда 4 человека: кормщик, тяглец, весельщик, наживочник. И все эти типы судов Русского Севера почти без изменений в конструкции и технологии постройки благополучно просуществовали вплоть до начала XX века. Когда славяне пришли в нынешнюю центральную Россию и поселились на берегах Волги, то, конечно, они не смогли обойтись без судов.
В разные времена по Волге ходили плоскодонные струги, вытесанные из древесного ствола бударки, ладьи более новое произношение прежнего «лодья» , не боявшиеся мелей и перекатов подчалки и паузки и многие другие парусные и гребные суда. Их борта могли делаться вгладь доска к доске , или внакрой как черепица , а могли борта обшивать ивовыми ветвями или корнями можжевельника, такие суда назывались «шитики». По Волге ходили караваны судов с тканями, металлом, мехами, воском, медом. Струги в разных регионах Руси имели различную конструкцию. Всегда на струге была съемная мачта с небольшим прямым парусом, который ставился при попутном ветре; некоторые струги имели прерывистую палубу, чердак каюту.
Струг мог быть с одинаково острым носом и кормой. Подчалок — одномачтовая лодка для рыбного промысла. Они могли быть использованы самостоятельно или базироваться на рыбницах. Длина такой лодки составляла 6—7,5 м, ширина 1,6—1,8 м, высота бортов 0,7—0,9 м, осадка 40 см. Впоследствии активнее всего она использовалась на Каспии.
Оно имело одну мачту, длина корпуса до 24 м и грузоподъемность до 120 т. Обычно паузки сопровождали большие суда и использовались для снятия с них и перегрузки перевозимых товаров и груза на мелководье. Несколько позже, в XIII веке, в северной Европе для торгового плавания строили в основном нефы и когги — торговые суда с круглым корпусом и обшивкой внакрой, с одной мачтой, несущей парус. Слово «неф» в переводе означает «корабль» от латинского navis — корабль. Нефами в Средние века в средиземноморских странах называли любое крупное торговое или военно-транспортное судно под парусами.
У него не было весел, только паруса. С появлением подобного типа кораблей одной из самых сложных стала профессия моряка, умеющего управляться с целой системой парусов. Впервые нефы появились в Х веке. В Средние века на юге Европы самыми известными и могущественными стали Венецианская, Генуэзская и Пизанская республики. Все они находились на Средиземном море сейчас все это итальянские города , свое богатство связывали с мореходством.
Все три республики сдавали торговые суда в аренду многим странам. Так, например, король Франции Людовик IX в 1268 году арендовал целый флот для проведения крестового похода. Неф имел от одной до четырех мачт с прямыми и косыми парусами, а высокая носовая оконечность позволяла преодолевать штормовые волны. Нефы вмещали большее количество воинов, чем галеры. Это было громадное для тех лет судно водоизмещением до 600 т.
Корабли имели высокие надстройки, где во время боя размещались лучники и арбалетчики. Вместо руля корабль имел два громадных рулевых весла, как на античных триремах. Сначала на корабли ставили катапульты, но потом их заменили на бомбарды — пушки, стрелявшие каменным ядром. И для этих пушек в бортах стали прорезать отверстия — пушечные порты. На вершинах мачт делали защищенные бортами площадки для наблюдателей и стрелков.
Экипажи некоторых нефов насчитывали по 100—150 матросов и могли брать на борт до 1000 пассажиров. На средиземноморских судах впервые появился руль, прикрепленный к ахтерштевню задней оконечности корабля. Вследствие этого пришлось уменьшить высоту квартердека задней палубы , а румпель, с помощью которого и управляли рулем, пропустить через отверстие в корме. На изображениях северных судов этого периода видны только высокая корма и боковые рули. Суда с высокой кормой строили с древнейших времен, чтобы было удобнее плыть при попутном ветре.
Позднее и здесь стали применять кормовой руль. Для управления им при высоком квартердеке на румпель поставили рычаг, поворачивающийся в поперечной плоскости, — колдершток. Это устройство до настоящего времени используют на некоторых небольших норвежских судах. Флот крестоносцев у стен Византии. Миниатюра Жана Коломба из книги Себастьена Мамро «Походы французов в Утремер» 1474 Когг изначально был меньше нефа и брал на борт не более 200 т груза.
Судно, ширина которого составляла 7 м, длина — 23,4 м, высота борта — 7,5 м, было одномачтовым и перемещалось за счет большого прямого паруса. Надстройки на корме и носу имели зубчатый вид — как стены средневековых крепостей. На коггах впервые вместо рулевых весел появился кормовой руль, а также румпель — рычаг, с помощью которого управляли рулем. Бак передняя часть палубы и квартердек помост либо палуба в задней части этих судов использовались как боевые площадки, где располагались воины для защиты от пиратов. Потом стали ставить длинноствольные пушки — «шланге» «змей».
Так разница между гражданским и военным судном стерлась: когг стал универсальным кораблем. Для повышения мореходности и вместительности когги имели большую осадку и высокие борта. Если сначала они были одномачтовые, то в начале XV века на них стали устанавливать две или даже три мачты, на задней, бизани, поднимался косой латинский парус. Киль когга делался из целого дерева. К нему крепили круто поднимающиеся штевни вертикальные или наклонные балки, крепящиеся к килю.
По правому борту располагали рулевое весло. В носу и корме судна сооружали башни, в которых размещались воины и стояли орудия. Иногда вместо рулевого весла на когг ставили руль. Сплошная верхняя палуба имела люки вниз. Корабли Ганзейского союза, используя переменные курсы галсы , ходили на своих кораблях даже во встречный ветер.
А так как штилей в северных морях почти не бывает, на коггах отказались от весел, их заменил руль. Копия грузового парусного судна, называемого коггом, который использовался торговцами Ганзейского союза в средние века Ганзейский союз был создан в середине XII века, когда между вольными городами Любеком и Гамбургом, а точнее сказать, между их купцами, было подписано соглашение о создании торгового союза для защиты торговли и купечества от власти феодалов и от пиратов. Конечно, это активизировало торговое судоходство в Балтийском и Северном морях. Когг постоянно совершенствовали, чтобы увеличить его размеры и, соответственно, вместимость. Когг большой грузовместимостью, который появился в XV веке, называется «хольк».
В отличие от когга он строился с тремя мачтами на первых двух устанавливали так называемые вороньи гнезда для лучников и арбалетчиков. Фок — и грот-мачта несли прямые паруса, а бизань — треугольный. Хольк, как и многие суда того времени, использовался как для перевозки грузов, так и в морских сражениях. В XIV веке когг окончательно вытеснил неф и стал основным торговым и боевым судном Ганзейского союза. В XV веке он по водоизмещению практически перестал отличаться от нефа.
На военных коггах устанавливали до 30 орудий. Кроме того, на трехмачтовых коггах совершались паломничества на Святую землю. В середине XV века судостроители дошли до того, что начали создавать трехмачтовые суда. Первый трехмачтовик появился на севере Европы в 1475 году. Его фок — и бизань — мачты были позаимствованы у средиземноморских венецианских судов.
На внутренних морях Европы — Средиземном, Балтийском и Черном — гребные суда просуществовали довольно долго. Во-первых, на этих морях дуют переменчивые ветры, так что все время надо переставлять паруса, во-вторых, нередки штили, в-третьих, волны не очень высокие, но короткие, резкие. В таких условиях кораблю не нужен очень высокий борт, чтобы спастись от заливания водой в шторм. Генуэзцы, венецианцы и каталонцы внимательно рассмотрели когги и кое-что стали использовать в своей практике. Таким образом XIV век для судостроения оказался чрезвычайно плодотворным.
К этому времени товарооборот вырос значительно, понадобились большие суда для перевозки именно грузов. Причем большие суда с хорошей защитой, поскольку уже появилось огнестрельное оружие и пушки на кораблях. Поэтому начали строить суда с округлым корпусом, которые могли перевозить значительные грузы и при этом защитить грузы и экипаж от орудийного огня. На судах появилась маленькая фок-мачта. Это новшество быстро подхватили и судостроители на севере.
Позднее стали устанавливать и третью мачту на корме — бизань-мачту, которую часто вооружали латинским парусом. Суда стали более маневренными. Так как носовой и кормовой паруса были небольшими, основным парусом продолжал оставаться грот на грот-мачте. На топах мачт устанавливали большие площадки — марсы, предназначенные для размещения стрелков из лука, арбалета, а позднее и огнестрельного оружия. Первым трехмачтовым судном, зашедшим в Балтийское море, был французский корабль «Ля Рошель».
Обшивка этого корабля, имевшего длину 43 м и ширину 12 м, была сделана не внакрой «черепица» , как раньше, а вгладь: одна доска вплотную к другой. Вообще-то такой способ обшивки знали и прежде, и тем не менее заслугу его изобретения приписывают корабелу из Бретани по имени Жюлиан, который назвал этот способ «карвель», или «кравеель». Название обшивки позже перешло в наименование типа судов — «каравелла». Каравеллы были изящнее коггов и имели лучшее парусное вооружение, поэтому именно их стали выбирать для дальних путешествий. Каравелы отличают высокие борта, глубокая седловатость палубы в средней части судна и смешанное парусное вооружение.
Только фок-мачта несла четырехугольный прямой парус. Латинские паруса на косых реях грот — и бизань-мачты позволяли судам ходить круто к ветру. У этого корабля могли быть две или три мачты. Именно на каравеллах стали применять носовую наклонную мачту бушприт — для подъема дополнительных косых парусов. Больше всего каравелл было у Испании и Португалии.
Более крупные каракки имели до четырех палуб и могли вместить несколько сотен человек. Обычно это был трехмачтовый двухпалубный корабль. На каракках было очень мощное пушечное вооружение. И они же были в первой половине XV века крупнейшим грузовым судном возможно, до 2000 т. В XV—XVI веках на парусных судах появились составные мачты, на которых могло находиться сразу несколько парусов.
Площадь марселей и крюйселей верхних парусов была увеличена, что облегчило управление и маневрирование судном. Отношение длины корпуса к ширине составляло от 2:1 до 2,5:1. В результате мореходные качества таких «круглых» судов улучшились, что позволило совершать дальние плавания в Америку и Индию и даже вокруг света. Четкого различия между парусными торговыми и военными судами в то время не существовало; типичным военным судном в течение ряда веков была лишь гребная галера. Одно из самых известных средневековых изображений каравеллы.
Двухмачтовая каравелла-латина, фрагмент оформления алтаря Святой Авты. Выше уже описывались причины того, что здесь долго не отказывались от гребных судов: часто меняющиеся ветра и частые штили. Паруса оставались вспомогательным вооружением. На галеру ставили 1—2 мощные пушки, стрелявшие вперед по курсу, и менее мощные пушки по бокам. В экипаж больших галер входили стрелки из морской пехоты.
На корабле был один ряд длинных до 15 м и очень тяжелых весел, с каждым из которых управлялось пятеро гребцов, как правило, из числа каторжников и рабов. Именно оттуда пошло выражение «отправить на галеры». Галеры составляли основу военных флотов Генуи, Венеции, Османской империи и многих других стран. Причем их активно использовали и пираты, ведь на галере можно было передвигаться в любую погоду при любом ветре , а также она имела хорошую маневренность и малую осадку. Малые галеры, как и драккары викингов, можно было через узкие полоски суши перетащить волоком.
Например, в 1551 году османский пират Драгут попал в ловушку. Его флот, состоявший из легких галер, был заперт в гавани тунисского острова Джелва эскадрой генуэзского адмирала Андреа Дориа. Пока защитники крепости в гавани перестреливались с генуэзцами, люди Драгута соорудили деревянную волокушу через песчаную косу, отделявшую гавань от моря, и ускользнули. Это был и военный, и грузовой корабль с высокими бортами, с парусами и веслами. Нижнюю палубу занимали гребцы, а над ними была крытая батарейная палуба с орудиями.
В носовой и кормовой надстройках — жилые помещения для команды, канониров и солдат морской пехоты, а также галереи и площадки для стрелков. На корабль ставили три мачты с латинскими парусами, в корме делали два больших рулевых весла, в носовой части — надводный таран. Галеасы были основными боевыми кораблями Венеции и Генуи в период их расцвета. Модель римской легкой галеры в Морском музее г. Сплит, Хорватия С середины XVI века и члены Ганзейского союза на севере Европы начали строить боевые корабли для защиты своих торговых судов.
Это были: гукер — одномачтовый быстроходный боевой корабль, вооруженный несколькими легкими орудиями; флейт — это был небольшой вооруженный двух-трехмачтовый парусник с пушками, расположенными только на верхней палубе; пинасс — трехмачтовик, вооруженный большим количеством тяжелых орудий, размещенных под верхней палубой и стрелявших сквозь прямоугольные, закрывающиеся в непогоду крышками, прямоугольные бойницы — порты, и галеон — тяжелый боевой корабль с тремя-четырьмя мачтами и несколькими десятками орудий на двух-трех палубах. Все боевые корабли севера Европы имели трюмы и могли возить грузы. В XVI веке связи между странами настолько развились, что уже невозможно говорить о каких-то различиях между кораблями отдельных стран и даже разных регионов. Сформировался единый облик парусного корабля определенного типа, сохранившийся до середины XIX века. Морские корабли значительно увеличились в размерах.
Если для XV века редкостью были суда более 200 тонн, то к концу XVI века появились единичные гиганты до 2000 тонн, а корабли водоизмещением 700—800 тонн перестали быть редкостью. С XVI века в европейском судостроении все чаще стали применяться косые паруса, сначала только косые на каком-либо корабле, но потом стали на одном корабле делать частью прямые паруса, частью косые — «смешанное парусное вооружение». Совершенствовалась артиллерия. Бомбарды XV и кулеврины начала XVI веков мало подходили для установки на кораблях, хоть это и приходилось делать, но к концу XVI века появилась морская пушка привычного вида. Когда на кораблях стали прорезать пушечные порты, то пушки начали размещать в несколько ярусов, причем на средних палубах, а верхняя палуба оставалась свободной, что положительно сказалось на остойчивости судна.
Борта судна стали наклонять внутрь — так пушки верхних ярусов оказывались ближе к оси симметрии корабля. И вот в XVI веке во многих европейских странах появились регулярные военные флоты. Как только на корабли стали ставить такие пушки, сразу развернулась борьба за господство на море путем уничтожения вражеских боевых кораблей в открытом море артиллерийским огнем. Гребные корабли в море стали бесполезными, они могли что-то сделать на реках, в проливах, недалеко от своих портов. Артиллерийские корабли, корабли нового типа, стали называться линейными — то есть основными.
Это название не имеет отношения к выстраиванию в линию, тут смысл в другом — это главные, основные корабли флота. Постройка чаек велась на специальных верфях, находившихся на днепровских островах в районе города Никополя. Чайки имели длину до 15 м, ширину 3—3,5 м. Управлялись чайки двумя рулевыми веслами, на носу и на корме соответственно, чтобы легче было маневрировать в узких местах. Ходили на чайках в основном на веслах, хотя при попутном ветре ставилась и мачта с прямым парусом.
На чайке могло разместиться 50—70 человек с полным вооружением и боеприпасами. Артиллерия состояла из 2—6 фальконетов. Горячую пищу на чайках не готовили, используя для провианта саломату — заранее запасенное в горшках тесто, смешанное с просом и сдобренное салом. Первые линейные корабли появились на северных морях, а потом и на Средиземном море. Они были невелики — 500—800 тонн, как крупные торговые корабли того периода.
Вооружались линейные корабли 50 или 90 пушками, в основном это были 12-фунтовые и немного 24-фунтовых, и очень много было мелкокалиберных пушек и кулеврин. При этом строили их «на глазок», даже в XVIII веке они строились без чертежей их заменял макет , а количество пушек рассчитывалось исходя из ширины судна, измеренной шагами, — то есть варьировалось в зависимости от длины ног главного инженера верфи. Именно это, кстати, побудило Петра Великого после работы на голландских верфях поехать в Англию — там корабли уже строили по чертежам, в отличие от остальных европейцев. Линейный корабль — сокращенно «линкор». Линейные корабли XVI века еще не могли уверенно плавать в Средиземном море особенно в восточной его части и на Балтике.
Сказывалось несовершенное парусное вооружение для этого типа кораблей. Они были достаточно тяжелыми из-за многочисленных пушек. Турция начала строить линейные корабли с конца XVI века. Но они отличались от европейских образцов и формой корпуса, и парусным вооружением. Турецкие линейные корабли были быстроходнее европейских, что было важно на средиземноморском театре боевых действий, несли 36—60 орудий калибра 12—24 фунта и были слабее бронированы — только от 12-фунтовых ядер.
Водоизмещение составляло 750—1100 тонн. В середине XVI века появился галеон — военное судно португальского происхождения, которое потом переняли испанцы и англичане. На галеоне впервые орудия были установлены и над, и под главной палубой. Для этого строили специальные батарейные палубы. Водоизмещение крупнейших испанских галеонов 1580—1590 годов равнялось 1000 т, а соотношение длины корпуса к ширине 4:1.
Высоких надстроек не было, а длинный и относительно узкий корпус по сравнению, например, с каравеллами позволяли этим кораблям ходить быстрее и круче к ветру. Также для повышения скорости были увеличены количество и площадь парусов, появились добавочные паруса. В то время различие между быстроходными и узкими военными и «круглыми» торговыми кораблями стало более отчетливым. В середине XVII века в Англии начали строить фрегаты, имевшие до 60 орудий на двух палубах, и меньшие боевые суда, такие как корвет, шлюп, бомбарда и другие. К середине XVII века линейные корабли стали тяжелее, появились даже с водоизмещением до 1500 тонн.
Пушек все еще было от 50 до 80, но 12-фунтовые пушки остались только на носу, корме и верхней палубе, а на остальных палубах ставили пушки по 24 и 48 фунтов. Пушки усилились — корпус потребовался более прочный, чтоб выдерживал 24-фунтовые снаряды. В XVII веке морских сражений было немного. В Англии бушевали революции, Голландия предпочитала корабли небольшого размера, полагаясь больше на их количество и опыт экипажей. Франция воевала с соседями на суше.
Швеция безраздельно господствовала на Балтийском море и дальше не выходила. Испания и Португалия были разорены. Венеция и Генуя растеряли былое могущество. Средиземное море было поделено: западная часть отошла к Европе, восточная — к Турции, и ни одна из сторон не хотела воевать. Однако Магриб страны Северной Африки западнее Египта оказался в европейской сфере влияния — английские, французские и голландские эскадры в течение XVII века покончили с пиратством.
Величайшие морские державы XVII века имели по 20—30 линкоров, остальные — единицы. Это небольшое парусное торговое или военное судно, Шнявы имели три мачты, правда, иногда шняв-мачта она же трисель-мачта заменялась специальным тросом джек-штагом , к которому кольцами присоединялся парус. Военные шнявы вооружались 12—18 пушками малого калибра. Среднее водоизмещение шнявы было около 150 т, длина 25—30 м, ширина 6—8 м, экипаж до 80 человек. Во время Северной войны 1700—1721 годов шнявы были универсальными военными судами.
Они использовались для ведения разведки, прикрытия на морских переходах гребных флотилий, охраны транспортных судов, участия в крейсерских операциях, захвата каперов и транспортных судов неприятеля. Петр I успешно применял галеры парусно-гребной корабль с одним рядом весел и одной-двумя мачтами в боевых действиях против Швеции в Северной войне в шхерных районах Финского и Ботнического залива. В русском флоте петровского времени использовалась для разведки, перевозки войск, высадки десанта и абордажного боя в шхерах, а также для буксировки парусных кораблей в штиль. Название ее переводится с итальянского «убегающая от опасности», «неуловимая». Скампавеи имели длину 36,6—39,6 м, ширину 4,8—5,5 м и небольшую осадку.
Могли быть одно — и двухмачтовыми, имели до 18 пар весел и могли вместить до 150 человек. Их вооружение составляли 3—6 12-фунтовых пушек и 16—20 басов 1—2-фунтовые фальконеты. В России скампавеи строились только во времена правления императора Петра I с 1700 по 1725 год. Первая русская скампавея была построена для Балтийского флота на Олонецкой верфи в 1703 году, а всего их было построено около 300. Русские скампавеи были лучше приспособлены для действий в шхерах Финского залива, чем большие шведские корабли, что сыграло определенную роль в победе России над Швецией в Северной войне 1700—1721 годов.
Строились при Петре и другие типы кораблей: прамы, буера, флейты и др. Прам — крупное плоскодонное артиллерийское парусно-гребное судно, применявшееся в качестве плавучей батареи. Вооружалось 16-, 18 — и 20-фунтовыми пушками. Название у него голландское. Также в России прамами называли вспомогательные плоскодонные суда, использовавшиеся для конопачения судов, перевозки грузов и других портовых работ.
Флейт — морское парусное транспортное судно. Для самообороны на российские флейты могло быть установлено от четырех до восьми орудий. Использовались для военных перевозок. Одним из первых промышленников Севера, начавшим строить суда на новый манер, был отец Михаила Васильевича Ломоносова — Василий Дорофеевич. В 1727 году он построил гукор «Св.
Архангел Михаил» грузоподъемностью более 90 т. Все гукоры, галиоты, пинки, флейты, будучи торговыми судами, обязательно имели пушки, так как привлекались к обеспечению военного флота и приморских гарнизонов, а в военное время использовались как вспомогательные суда. Появившиеся в период правления Петра I расшивы почти 200 лет ходили по Волге. Носовая их часть была ложкообразной формы. Размеры расшив зависели от их назначения и районов использования: в длину они могли достигать 50 м, а максимальная ширина была 11 м.
Высокая, порой достигавшая 30 м, мачта с большой реей несла исполинских размеров парус. Случалось, что при попутном ветре за сутки расшивы преодолевали расстояние примерно 200 км. Обычно же по течению, под парусом, расшива проходила 60—80 км в сутки. Против течения, при попутном ветре, за сутки удавалось преодолеть до 30 км. При штиле или встречном ветре судно тянули бурлаки.
Независимо от места постройки они обладали сходной конструкцией и внешним видом, даже их характеристики в целом были почти одинаковые. Сильно различались лишь национальные военные доктрины, которые определяли способ их боевого применения. Наиболее характерная деталь средневековой галеры, резко отличающая ее от древней триремы, — это возведенная на ее палубе широкая платформа для гребцов, на внешний продольный брус которой — аутригер — опирались весла. Банки гребцов выходили за пределы корпуса и были доведены почти до самого аутригера. Такое решение позволяло совместить длинные, вмещающие на поздних образцах до 5—7 гребцов, скамьи-банки, с очень узким, создающим небольшое сопротивление при движении корпусом.
Но для такой конструкции были свойственны и некоторые недостатки, главным из которых была плохая защита экипажа от непогоды и метательных снарядов: даже на больших галерах все гребцы располагались совершенно открыто, как на обычной гребной лодке. Палуба галеры имела форму свода, и под ней в трюме размещались провизия, вода и снабжение для ближнего плавания. Выше палубы по середине корпуса вдоль галеры, чуть выше банок гребцов, заходя на нос, шел специальный помост, именуемый куршея. В бою здесь находилась боевая позиция лучников и аркебузиров. Кроме того, сюда выходили трапы, ведущие в помещения под палубой, где хранились припасы и паруса.
Настил прохода придавал корпусу галеры дополнительную продольную прочность. Нос галеры переходил, в похожий на бушприт, надводный таран. На носу же находился передний конец куршеи, над которой сооружалась боевая платформа, для солдат. Края этой платформы, у бортов были существенно выше, чем по направлению к носу и корме. Рулевое устройство обеспечивало управление галерой.
Перо руля приводилось в движение румпелем. Рулевой стоял на крытом помосте на юте, перед помостом находилось место капитана галеры и старших офицеров. На корме же, как правило, находились роскошные каюты, а на небольших судах помпезно-украшенная беседка с пышным балдахином из дорогих тканей, пестроту отделки усиливали многочисленные флаги и шелковые полотнища. Увы, только капитан, а иногда лишь несколько старших офицеров, имели возможность устроиться там на ночь. Схема расположения экипажа на галере При ходе под парусом весла галеры выставляли в ряд перпендикулярно вдоль борта, закрепляя их вальки на куршее либо при помощи специальных петель, либо помещая их в специальные скобы.
В первом случае корабль был в любой момент готов возобновить греблю, поэтому такой вариант использовался в основном для кратковременного отдыха гребцов, второй же был предназначен для длительного перехода под парусами. Иногда для установки весел в походном положении имелись специальные брусья — бортовые филареты, расположенные высоко над аутригером на специальных стойках. На них же натягивался при необходимости тент. Парусное вооружение, как правило, состояло из одной-двух мачт с латинскими парусами, но имелись галеры и с иным парусным вооружением и числом мачт. При движении на веслах, напротив, старались убрать мешающие ходу паруса и даже реи, которые выставляли вертикально, укрепляя вдоль мачты.
Скорость галеры достигала 7—8 узлов при форсированной гребле, и 5—6 узлов при дальних переходах. При острой необходимости хороший гребной экипаж мог показать на короткой дистанции более высокую скорость — порядка 200 м в минуту. Но при движении на такой скорости гребцы полностью выдыхались уже через 20 минут. Ранжировка гребцов, распределение их по местам было очень деликатной задачей. Надо было добиться, чтобы гребцы каждого борта в совокупности имели примерно равную силу для сбалансированности хода.
При этом на концы весла сажали наиболее сильных людей, из них два самых опытных и ловких сажались побортно на два первых весла от кормы, это были загребные. Два других гребца из привилегированной категории находились на носовых банках. Их роль определялась тем, что они несли ответственность за работу с якорями. Как правило, на эти должности подбирались добровольцы, особенно ценились бывшие каторжники, отбывшие свой срок, но еще на некоторое время оставшиеся на галере немного подзаработать. Командиры галер делали им отличия, иногда даже приплачивали из своего кармана или давали награды.
В идеале на каждой банке должен был сидеть один вольнонаемный гребец, который задавал темп гребли. Гребцы, которые сидели у внутреннего конца весла уставали намного сильней тех, которые сидели ближе к борту, к уключине. Молодые, рослые, здоровые молодцы с крепкой хваткой становились загребными и старшими на каждой банке, отвечая за «натаскивание» новых гребцов. Это была элита гребцов галеры. Их отбирали очень тщательно, как правило из рабов, но при большом числе в экипаже осужденных преступников загребных назначали и из их числа.
Рядом с загребными на каждой банке сидели apostis, затем шли tiercerol, quarterol и, наконец, quinterol — самые слабые и тщедушные. Автономность галеры была достаточно низка, главным образом из-за малых запасов воды на борту, а воды гребцам требовалось много. Быстрые переходы были возможны только при хорошем снабжении, которое осуществляли вспомогательные парусные суда, сопровождавшие галеры или осуществлявшие с ними рандеву в установленных точках маршрута. Наиболее же эффективны были плавания вдоль оборудованного побережья между базами снабжения, от гавани до гавани. А теперь несколько слов о человеке, из которого книги и фильмы обычно делают главного злодея.
Это комит лат. Он смотрел, все ли выбриты и прикованы, заботился о заготовке воды и топлива, наблюдал и днем и ночью за порядком службы матросов и поведением шиурмы. Комит был вместе с тем и палачом, состоял на жаловании, получал офицерский рацион, хотя и не ел за офицерским столом, ибо по происхождению относился к «низам». Наказание комитом гребца за нерасторопность В море комит всегда находился в кормовой части, рядом с капитаном, для получения от него приказаний. Два подкомита помощника стояли на помосте между рядами гребцов один в средине, а другой на носу судна, вооруженные плетьми.
Когда капитан приказывал начать греблю, комит давал об этом знать, дуя в серебряный свисток. Этот сигнал повторяли подкомиты. В процессе гребли свистом, впрочем, не только им, если кто пытался сачковать, поддерживался требуемый темп.
О Мангазее знали в Европе, путь отражен на картах того времени. Это была не просто трасса, было продумано навигационное обеспечение, включавшее в себя оптимальный маршрут, время выхода в плавание, береговые навигационные знаки, наличие особого типа судов, знание местной каботажной междупортовые, в пределах одной страны перевозки навигации. Мангазейский ход был официально запрещен в 1619 году. Правительство Михаила Федоровича — первого русского царя из династии Романовых — запретило использовать его из-за опасения проникновения в Мангазею европейских купцов, которые стали бы вывозить оттуда пушнину, минуя пошлины. В царском решении было записано, что "та дорога по государеву указу, от дальних лет в крепкой заповеди с смертною казнью надлежит, чтоб никакой человек тем заповедным путем из большого моря-окиана в Мангазейское море, ни из Мангазейского моря в большой океан никто не ходил"… Англичане и голландцы к тому времени активно искали проход на восток, и через Мангазею они могли напрямую покупать пушнину. А могли бы пойти и сами осваивать сибирские земли.
Чтобы сохранять объемы, надо было идти на новые земли, — пояснил начальник отдела сохранения историко-культурного наследия национального парка "Русская Арктика" Евгений Ермолов. Население оставило город, переместившись на берега Енисея, в Туруханское зимовье. Так была создана Новая Мангазея, которая "златокипящей" так и не стала. Мангазея как источник вдохновения В связи с изменениями конъюнктуры, а отчасти из-за пожаров Мангазея пришла в упадок, была окончательно оставлена в 1677 году и на долгое время забыта. Сейчас на территории старинного города проводятся археологические раскопки. Тем не менее Мангазея стала опорным пунктом освоения Сибири — отсюда уходили отряды первопроходцев для изучения неизвестных территорий. И эти территории осваивались с невероятной скоростью — тысячи километров были пройдены всего за 70 лет. Евгений Шкаруба отмечает, что накопленный опыт и технологии, в том числе поморского судостроения, как раз и позволили совершить такой невероятный рывок на Дальний Восток. Мы поняли, что в этом очень много именно поморского опыта, опыта судостроения, хождения по Арктике, по волокам.
И постепенно родился такой комплексный проект, посвященный технологиям освоения Сибири". Участники проекта будут снимать фильм о том, как строился карбас, как проходит плавание. Сама экспедиция будет включать плавучий лекторий. Мореходы будут рассказывать о Мангазейском ходе, об особенностях поморских судов, о своем путешествии и строительстве судов по старинным технологиям.