После октябрьской революции 1917 года, Любовь посвятила всю оставшуюся жизнь популяризации личности и творчеству отца Федора Достоевского.

Сам писатель Достоевский также стал многодетным отцом, у него было четверо детей: две дочери и два сына. Это у Достоевского осталось еще с занятий по черчению в Главном инженерном училище. «Например, у нас была работа по идентификации предположительно отца писателя Фёдора Достоевского — Михаила Достоевского, чья могила утеряна в подмосковном поместье. Отношения Достоевского с отцом — одна из самых изученных тем в достоевсковедении. — Вовсе не смерть отца стала причиной обращения Достоевского к литературному труду.

Интервью "Ревизора.ru" с родным правнуком писателя – Дмитрием Андреевичем Достоевским.

Отец и мать. Ф. Достоевский - интимная жизнь гения
Смотрите также
Папа боится Достоевского!
Достоевский Фёдор | Читать биографии известных личностей РФ для школьников и студентов
Написать комментарий

Отец и мать

Когда Достоевскому было 15 лет, умерла его мать, когда ему было 17, умер отец. Роман Достоевского обсуждали критики едва ли не всех изданий (включая даже церковную прессу, не очень-то интересовавшуюся светскими литературными новостями), отзывы о его. Как прославленный мыслитель помогает потомкам и сегодня, в интервью АиФ-Петербург рассказал Дмитрий Достоевский, правнук Федора Михайловича.

Гений и злодеи. Кем был Фёдор Достоевский?

— Вовсе не смерть отца стала причиной обращения Достоевского к литературному труду. Михаил Достоевский. «Около мёртвого сидел художник и рисовал Достоевского в его вечном сне» Любовь Фёдоровна также вспоминала, как на следующее утро она бесстрашно зашла в комнату отца и увидела. — Вовсе не смерть отца стала причиной обращения Достоевского к литературному труду.

Папу Римского обвинили в невнимательном чтении Достоевского

«Например, у нас была работа по идентификации предположительно отца писателя Фёдора Достоевского — Михаила Достоевского, чья могила утеряна в подмосковном поместье. По факту я заменил отца, когда он умер, оставив мне деятельность по созданию музея Достоевского в Ленинграде. Тема моральной распущенности старика Достоевского (отношение его к крестьянским девушкам) с полной отчетливостью выступает из этих материалов о его кончине. Также дочь Достоевского мечтала о такой же литературной славе, что была у её отца. 200 лет назад родился писатель-пророк — отец Андрей Ткачёв.

Федор Достоевский рос при больнице для бедных в Марьиной Роще...

В их числе оказался Достоевский. Группа самых активных петрашевцев, включая Достоевского, была приговорена к расстрелу. Правда, почти сразу же смертная казнь была заменена всем каторгой на различные сроки, а затем император ещё смягчил наказание почти всем осуждённым. Однако они об этом не знали. Вероятно, император, смягчая им приговор, решил заодно припугнуть их. И в историю петрашевцы вошли в первую очередь благодаря инсценировке казни. В зимний день осуждённых вывели на Семёновский плац и объявили смертный приговор, а про помилование сообщили в самый последний момент, когда уже были взведены ружья расстрельной команды. Вероятно, этот экзистенциальный предсмертный опыт оказал огромное влияние на всё будущее творчество Достоевского. Правда, самого Достоевского к расстрельному столбу не привязывали, "расстреливать" должны были по трое, и Достоевский был во второй тройке по списку, но к тому моменту уже стало известно, что всех помиловали. Вместо смертной казни он был приговорён к 4 годам каторги и отдаче в солдаты то есть он лишался звания поручика. Каторга в те времена очень сильно отличалась от современной тюрьмы.

За мелкие преступления на каторгу не отправляли, нужно было совершить действительно большое злодейство или государственное преступление, чтобы угодить туда. Но если уж человек попадал на каторгу, возврата не было. И вовсе не потому, что каторга была бессрочной. Просто после освобождения человек превращался в ссыльнопоселенца и всю последующую жизнь волен был заниматься чем угодно, но только в пределах Сибири. В столицу и губернские города европейской части России он уже не мог вернуться. Отправка на каторгу означала вычёркивание человека из его прежнего общества: его лишали всех сословных званий, чинов и привилегий, его автоматически разводили с супругом и т. Теоретически, вернуться было можно, но для этого требовалось обратиться с ходатайством к самому императору. Достоевскому удалось невозможное. Он подружился в Семипалатинске с работавшим там бароном Александром Врангелем, который попросил своего знакомого, знаменитого тогда генерала Тотлебена, лично ходатайствовать у нового императора Александра II прощения для Достоевского. Прощение Достоевскому и группе других петрашевцев было даровано.

Через 10 лет после ареста Достоевский вновь возвращается в Петербург, ему возвращают дворянский титул, а сам он возвращается как мученик, пострадавший за "народную правду". Достоевский уехал из Петербурга в 40-х, а вернулся в Петербург в 60-х. Это были совершенно разные эпохи, отличавшиеся друг от друга так же сильно, как советские 70-е и российские 90-е. В воздухе витал ветер перемен, Россия вставала на капиталистические рельсы и стремительно менялась, новый император в сравнении с предыдущим был почти вольнодумцем. Общество жило ожиданием грядущих грандиозных реформ. После возвращения Достоевский уговаривает старшего брата открыть журнал. В те времена не было принято печатать отдельные книги, как это делается сейчас. Книжный рынок почти отсутствовал, печатать свои сочинения могли себе позволить только самые-самые знаменитые авторы. Большинство произведений печаталось в различных журналах, распространявшихся по подписке среди узкой аудитории. Издатели журналов были царями и богами, они решали, сколько платить авторам, они решали, что печатать, они договаривались с цензурными ведомствами по поводу возможных щекотливых моментов.

Достоевские открывают журнал "Время", в котором они печатают "Записки из мёртвого дома", которые произвели эффект разорвавшейся бомбы. Это было первое в истории русской литературы произведение, героями которого были каторжане. Более того, Достоевский стал первым русским писателем, побывавшим на каторге. Это уникальное произведение вмиг вернуло писателю утраченные за предыдущие годы позиции. Достоевский твёрдо намерен стать профессиональным писателем, то есть зарабатывать литературным трудом. В то время это было не очень распространённым явлением. Литература была уделом богатых людей. Более того, не только богатых, но и праздных. Поскольку требовала массы свободного времени и наличия больших капиталов, чтобы не беспокоиться о хлебе насущном. Почти все писатели прежних лет — выходцы из богатых аристократических семей или наследники огромных состояний.

Достоевский одним из первых превращает ремесло писателя в средство к существованию. Поначалу дела у братьев идут хорошо. Достоевский отправляется в путешествие по Европе, где его, как трясина, затягивает страсть к игре. Достоевский и раньше отличался азартностью и проигрывал немало денег в бильярд, но рулетка просто сводила его с ума при этом популярный тогда карточный преферанс он презирал и искренне недоумевал, как люди могут тратить время на подобную ерунду.

На осенний призыв я опоздал, но остался там зимовать — не упускать же такой случай.

Я, как естествоиспытатель, таким образом испытывал естество: cначала сплющило, потом проперло. И унесло меня лет на сто пятьдесят назад. До весеннего призыва я был в монастыре трудником. Мыл посуду, водопровода не было, обледенелую воду набирали в девятисотлитровой бочке из-под кваса, стоявшей во дворе, нагревали в тазах, никаких фейри, только горчичный порошок. Затем был поваренком: растопка печей, чистка овощей.

Потом стал трапезником, накрывал на стол. А в итоге попал на конюшню. И там прижился, лошадей не боялся и работы тоже. Лошади на Валааме были рабочие. Гаража как такового не было: две машины, для них запчастей нет, топлива нет, — всё на лошадях.

Подошло время весеннего призыва, но к этому моменту у меня уже нашлись болезни, успел полежать в больнице в Сортавале, и меня комиссовали. После этого я вернулся на остров и прожил там еще полтора года, продолжив трудиться на конюшне. Наталья: Кстати, лошади — это тоже у Достоевских семейное. Сын Фёдора Михайловича, Фёдор Фёдорович, всю жизнь занимался лошадьми, его статьи на эту тему печатались в Императорском коннозаводческом журнале. Щупать эфир и лежать в сторону Бога Алексей: Эти два года, пока я жил на острове, мы с Натальей переписывались.

Писали настоящие бумажные письма. Из-за нее прежде всего я и решил вернуться. Родители тоже дали понять через игумена, что им бы хотелось продолжения рода. Все-таки я последний. А вера?

Был период неофитства. Но я так уставал, что на службах часто просто спал. Уходил на хоры, заворачивался в ковер и просыпался, только когда слышал, как запирают двери храма. Остальное происходило как-то помимо меня, хоть и во мне. Вот живешь, ходишь, совершаешь броуновское движение, но какие-то твои приборы всё время щупают эфир, и когда они ловят энергии, о которых ты даже не помышлял, потому что они в принципе неизъяснимы, это бесследно не проходит.

Там, на Валааме, я впервые испытал благодать. Это вошло в меня и осталось таким стержнем. Помирая, именно это я себе, наверное, и оставлю. За эти два года я открыл для себя надстройку определенную, понял, что не только трюмная палуба есть, но и главная, и спардек, и твиндек. Наталья: Когда Лёша приехал, мы через какое-то время, никому ничего не сказав, пошли и расписались.

А спустя три месяца обвенчались. Я крестилась еще в подростковом возрасте. Неожиданно появилась такая потребность. Но это было так: я вошла в храм, покрестилась, вышла и долго потом не заходила. Как снова пришла?

Думаю, что если в 15 лет ты читаешь Достоевского, то неизбежно будешь двигаться к православию или хотя бы думать, на худой конец лежать в этом направлении, если идти сил нет. Очень мне нравятся строки из стихотворения нашего друга Ивана Андреева: «Над вашей больницей крест красный, над моею — крест золотой». Снова флот, снова Валаам Алексей: Обвенчались у архимандрита Исидора, сейчас он настоятель храма Воскресения Христова у Варшавского вокзала. Постепенно пришел интерес к изучению творчества Фёдора Михайловича, а еще больше к изучению истории рода. Люблю покопаться в архивах.

Отучились с Натальей на вагоновожатых. Пошли дети. Наталья: Может, мы бы на четверых и не остановились, но уже складывать некуда смеется. Алексей: Когда в городе постепенно стали сокращать трамвайные линии, Наталья вернулась в ателье, а я на Валаам. Но на этот раз во флот.

Это не паломнические суда, не регистровый грузовой флот, а обслуживание архипелага островов. Маломерных судов диспетчерское регулирование не касается, все решения принимаешь, как у нас говорят, на выпуклый морской глаз. Это по мне. Вот так с 2003 года и по сию пору, то есть уже почти двадцать лет, как я на валаамском флоте. Вообще, чем бы я ни занимался и где бы ни был, что-то остается неизменным.

Костяк компании наших друзей не меняется десятилетиями. Даже с теми, с кем пересекаемся где-нибудь на концерте после долгого перерыва, такое ощущение возникает, что не расставались. И музыка никуда из моей жизни не делась. И с женой нам не менее интересно вместе, чем было раньше. Это нормально.

Именно это и нормально. Не вижу смысла что-то менять, кроме как в себе.

Работал в учреждениях системы здравоохранения. Со своей супругой матушкой Ириной вырастил четверых детей. С 1995 года он несет послушание в храме иконы Божией Матери «Споручница грешных» при Краснопресненской пересыльной тюрьме, в 2003 году назначен старшим священником этого храма. Награжден серебряной медалью «За укрепление уголовно-исполнительной системы» Министерства юстиции. После окончания Московской Духовной семинарии отец Иоанн был награжден правом ношения камилавки и наперстного креста.

В 2009 году он был возведен в сан протоиерея.

Представить Достоевского за рабочим столом легко, куда сложнее — танцующим мазурку. Достоевского: Если был в хорошем расположении духа, напевал свой любимый романс на стихи Афанасия Фета «На заре ты её не буди, на заре она сладко так спит…» А еще Фёдор Михайлович был щёголем, заказывавшим одежду у лучших мастеров. Вот эта шляпа была куплена в знаменитом шляпном магазине Циммермана, который в своё время обслуживал самого императора Николая I, и стоит признать, привычный облик классика плохо вяжется и с образом заботливого родителя. Достоевского: Автор записки, которая лежит на столе в детской, — восьмилетней сын писателя Федя, который пишет «папа, дай гостинец», зная что у папы прямо в кабинете, в ящике стола лежат всевозможные угощения — изюм винные ягоды. Фёдор Михайлович детей страшно баловал, тайком от жены водил в кондитерские магазины на Невский, оттуда они выходили вот с такими корзинами угощения. Достоевский жил в век «культа детства», когда ребёнок перестал быть маленьким взрослым и обрел свой мир. Миниатюрные вещицы и куклы с полок коллекционеров и любителей безделушек перекочевали в детскую.

«Он видел приближение смерти, не боясь её»: Сегодня День памяти Ф.М. Достоевского

После смерти отца родственники матери писателя взяли на себя попечение о младших братьях и сестрах Достоевского, а Фёдор и Михаил получили небольшое наследство. Отец мальчика был человеком глубоко религиозным, учился в духовной семинарии, а затем поступил в московское отделение Императорской медико-хирургической академии и стал врачом. Согласно ей, Михаил Достоевский скончался по дороге из Дарового в Черемошну при сорокаградусной жаре. Отец мальчика принадлежал к роду шляхтичей Достоевских, местом его работы была Мариинская больница для неимущих, где и родился будущий классик русской литературы. Омский художник реконструировал счастливое детство Федора Достоевского и собирается «дописать» его произведения.

Каторжник, игроман, гений: необыкновенная история жизни Достоевского

Слишком большая огласка. И все же Андрей Андреевич вернулся уже со сломленным здоровьем: не прошло и два года, как он в 66 лет умирает. Всё-таки лагерь укоротил ему жизнь. Чекисты инкриминировали и сотрудникам Пушкинского дома, в рядах которых последнее время перед арестом Андрей Андреевич работал, и всем академикам "буржуазной" академии наук, и ещё многим, многим людям участие в организации, которая называется очень красиво: "Всенародный союз борьбы за возрождение свободной России". Это совершенно серьезно прописано в серьезных документах. Более 125 человек были арестованы по этому делу. В учебниках оно называется "Академическое дело", а вот на папке вот так красиво указано: " Всенародный союз…".

Чекисты сами придумали такое красивое название несуществующему союзу. Андрей Федорович Достоевский, внук писателя. Что касается Андрея Федоровича, то он был арестован из Симферополя — своего родного города. Как потом оказалось, он дважды арестовывался. В 1929 году Андрей Федорович Достоевский был арестован и послан "на химию", которая в то время уже существовала. Для меня это тоже было неожиданностью, но я нашел некоторые не прямые подтверждения в письмах его матери Екатерины Петровны.

Моего отца на какое-то время, возможно, недолгое, в 1929 году оторвали от матери, он работал на соляных копях, но где точно, я не выяснил. В письмах матери говорится о том, что она существовала вместе с сыном на пожертвования из-за границы. За рубежом многие знали, что она невестка писателя, а он внук писателя, и материально помогали, потому что она не могла ни на какую работу устроиться, её никуда не принимали по социальному происхождению, поскольку она была потомственной дворянкой, и, соответственно, Андрей Федорович тоже. Они бедствовали. Она давала частные уроки английского, французского и немецкого языка, как там было написано, для аристократии новых социальных служащих. Но много ими не заработаешь.

Поэтому отец на юге поступил в институт, но был вынужден уйти оттуда, о чем он писал иронически: "За отказ снятия студенческой фуражки". Вот тогда он попал "на химию". Когда его отпустили, он решил продолжить образование в Ленинграде, в Политехническом институте. Он жил в одной комнате с двоюродным дядей, Андреем Андреевичем. Вот только Андрей Андреевич принял Андрея Федоровича — и тут же был арестован по своему делу. А через три года, в 1934 году, был вновь арестован Андрей Федорович.

Препровожден в Большой дом, который только что в 1934 году был построен, пахнущий свежей краской. Отец был арестован после убийства Кирова, среди десятков тысяч других, и месяц просидел в тюрьме. Но обошлось без суда. Я не так давно писала об Иване Бунине : его племянники, носившие ту же фамилию, боялись признавать родство с ним, даже когда прошла перестройка и уже обо всем стало возможно говорить. Видимо, и дети других "реакционных писателей" имели основания опасаться, о чем вас мама и предупреждала… Но, вы говорите, обошлось без суда. Значит, ваш отец долго прожил?

Сугубо по линии Достоевских есть мистика, которая представляла сложность лично для меня. Шестидесяти лет умер Фёдор Михайлович, если округлить. Шестидесяти лет умер Фёдор Фёдорович, его сын. Шестидесяти лет умер мой отец Андрей Фёдорович!.. Когда мне стукнуло 60, я очень тревожно себя чувствовал… Но моя сила жизни привела к тому, что я уже на 16 лет пережил Фёдора Михайловича!.. Победил эту закономерность.

Хотя Фёдор Михайлович меня проверил: достоин ли я его наблюдения и его помощи? Но я выжил во славу Фёдора Михайловича, чтобы продолжать дела, которые являются обязанностью Достоевских. Фёдор Фёдорович Достоевский, сын писателя. Фото: fedordostoevsky. О каких же делах вы говорите? Мой отец умер, сделав главное дело своей жизни, завершив предназначение.

В 1967-1968 годах он выполнил завет своей бабки Анны Григорьевны — похоронить ее в могиле Фёдора Михайловича. Это было растянуто по времени. Она умерла совсем далеко от места его упокоения — в Ялте в 1918 году. Она отказалась уезжать из России, хотя у нее был прекрасный вариант. Они оттуда двинулись за границу, а она осталась, и ее ждала страшная смерть: от голода. От заворота кишок, как умирали и многие блокадники.

Оккупацию немцев, бомбардировку Ялты — все это она пережила. Но вот голод ее погубил. В какой-то момент Анна Григорьевна не выдержала и послала девушку, свою помощницу, на базар — продать колье, которое подарил ей Фёдор Михайлович. Ей хотелось жить, чтобы дописать воспоминания, доделать дела, связанные с увековечением памяти Фёдора Михайловича. На вырученные деньги они купили хлеба — и Анна Григорьевна съела целый кусок. И от этого умерла в страшных мучениях.

Полгода тело Анны Григорьевны не хоронили — оно лежало в цинковом гробу, за ним присматривала сестра Чехова, с которой она была знакома и даже к концу жизни подружилась. По законам того времени было не принято хоронить людей в отсутствие их родственников. И только через полгода Фёдор Фёдорович, мой дед, сумел через фронты Гражданской войны пробраться в Крым. Наконец Анна Григорьевна была похоронена в Аутской церкви под Ялтой. На какое-то, очень недолгое, время ее прах обрел упокоение. Церковь взорвали.

Андрей Фёдорович получил письмо от местного жителя с известием, что останки его бабушки валяются на земле. Он поехал туда. У меня даже есть снимки, как он собирает останки в полуистлевших лохмотьях. Он перезахоронил бабушку в Ялте на том же кладбище. Но она хотела лежать рядом с Фёдором Михайловичем, а это не так просто было оформить. В 1967 году мой отец собрал все документы, провел эксгумацию, отвез в Москву, отдал в крематорий, урну с ее прахом в Ленинграде подзахоронили к Федору Михайловичу.

Анна Достоевская. Фото: ziva-club. Наконец Анна Григорьевна упокоилась рядом со своим любимым мужем. И всегда отвечала корреспондентам, что прожила эти 37 лет, каждую минуту принадлежа Фёдору Михайловичу. Она очень много сделала, чтобы Фёдор Михайлович был известен всем в России. Она успела увидеть, как его имя начинает обретать известность и за границей.

Но за границей прямых потомков писателя сегодня нет? Из Достоевских никто не был эмигрантом. Так назвать нельзя даже родную дочь Достоевского Любу, которая покинула Россию отнюдь не в 1917-18-м, а в 1912 году, когда никто еще массово не уезжал. Она наврала, прямо говоря, маме, что едет лечиться, на самом деле она просто решила уехать навсегда из России. Люба возжелала сама стать писательницей. Она заставляла маму издавать ее рассказы и романы.

Никто ее особо не читал, ажиотажа покупки ее книг не происходило, и Анна Григорьевна однажды прямо сказала дочери, что она вводит ее в лишние расходы, тратя на себя деньги, на которые она могла бы издать Федора Михайловича. Видимо, Люба из-за того, что ее не признали как писательницу в России, обиделась на всю Россию и решила уехать. Любовь не вернулась из-за рубежа, она там умерла и похоронена. Но есть еще один момент: родившись на Западе, а не в России, Люба ориентировалась туда, на место своего рождения. Веру в то, что мистика места определяет нашу жизнь, я очень сильно поддерживаю. Это очень серьезно — место появления на свет.

Мой сын вынужденно родился на Васильевском острове. Роддом, в котором, как мы полагали, родится мой сын, внезапно был поставлен на капремонт, и я отвез жену в такси на Васильевский остров. Алексей долгое время не знал, в каком именно роддоме он появился на свет. И как-то случайно я ему об этом сказал. А он, в свою очередь, признался, что, когда прогуливал уроки в школе, он садился на трамвай и ехал на Васильевский остров и гулял там. А мы там никогда не жили!

Игрок В 1866 году был написан его знаменитый роман "Преступление и наказание", ставший одним из величайших произведений мировой литературы. Этот роман вызвал бурю восторгов и негодования. Но шумный успех не изменил тяжелого материального положения автора будучи еще в 1862 году первый раз на лечении в Германии, писатель увлекся игрой в рулетку. Достоевский уезжает за границу со своей второй супругой, Анной Сниткиной, где проведет четыре года. В этот период произошло много событий в их жизни.

За границей Достоевский еще больше пристрастился к рулетке. Это была настоящая болезнь. Все тонкости этой игры и психологию игрока Достоевский опишет в романе "Игрок". На вершине творчества В 1871 году чета Достоевских возвращается в Петербург. Наступает относительно спокойный и благополучный период жизни писателя.

Благодаря деловитости его супруги материальное положение семьи улучшается. Достоевский становится издателем собственных книг, они начинают приносить доход. В этот период он создает свои гениальные произведения "Подросток", "Бесы", "Братья Карамазовы". Кроме того, Достоевский активно занимается журналистикой. В 1873 году Федор Михайлович начал редактировать газету "Гражданин".

Следует отметить, знаменитый "Дневник писателя" начинался рубрикой в "Гражданине", а затем перерос в отдельный журнал, который Достоевский издавал единолично то есть и писал все статьи в 1876-1877, 1880-1881 годах.

На обратном пути увидела уличных музыкантов в переходе метро «Московская». От природы застенчивая, в тот момент пересилила себя, подошла к ним и спросила: «Ребята, вам флейтистка не нужна? Оказалось, очень нужна. Так началась моя совсем другая жизнь в группе «Доктор Гаспар». Алексей: Я в то же время конкретно панковал. Конечно, работал там-сям: экспедитором, сторожем в Ботаническом саду, приемщиком заказов на металлические двери, которые в девяностых всем неожиданно понадобились. Играл в «Птице Си», кстати, 25 лет там играю, уже и наши дети с нами выступают. Тусил в том же подвале, где сейчас клуб «Камчатка», только вход был с другой стороны, эта благоустроенная нора называлась «Чукотка». Помню, как буквально «кеды Цоя пропивали». Очередной какой-то концерт, инструмента своего на тот момент у меня не было. Решил, как всегда, взять гитару у друга, позвонил, договорились. Он сказал, что как раз вечером будет в соседнем дворе, где у знакомых свадьба. Туда мы все и отправились. А Наталья там играла. Наталья: Он меня запомнил, а я его нет. Мне еще не было восемнадцати, на свадьбу я шла исключительно поиграть, а не знакомиться, и эта компания мне показалась просто страшной. Все музыканты собирались в подвале соседнего детского садика, изумительная заведующая которого нас всех пригрела и дала место для репетиций. В одном из проектов играла я, в другом Лёша. Потом стали играть вместе. О том, что он потомок Достоевского, я не знала. Да я даже не знала его имени, не то что фамилии. Потому что представлялся он Густавом. В монастырь вместо армии Алексей: Так как я уже не учился, осенью 1995-го обо мне вспомнил военкомат. Это была первая чеченская война, мои знакомые возвращались в цинковых гробах, и идти в армию совсем не хотелось. Как поступить, меня надоумил священник Геннадий Беловолов, знакомый моего отца, бывший научный сотрудник музея Достоевского. Он рассказал, что у Министерства обороны заключен с РПЦ договор, по которому насельники двух монастырей, в Оптиной и на Валааме, проходят службу, если подошел срок, не абы где, а в размещенных там военных частях. Таким образом я отправился на Валаам. На осенний призыв я опоздал, но остался там зимовать — не упускать же такой случай. Я, как естествоиспытатель, таким образом испытывал естество: cначала сплющило, потом проперло. И унесло меня лет на сто пятьдесят назад. До весеннего призыва я был в монастыре трудником. Мыл посуду, водопровода не было, обледенелую воду набирали в девятисотлитровой бочке из-под кваса, стоявшей во дворе, нагревали в тазах, никаких фейри, только горчичный порошок. Затем был поваренком: растопка печей, чистка овощей. Потом стал трапезником, накрывал на стол. А в итоге попал на конюшню. И там прижился, лошадей не боялся и работы тоже. Лошади на Валааме были рабочие. Гаража как такового не было: две машины, для них запчастей нет, топлива нет, — всё на лошадях. Подошло время весеннего призыва, но к этому моменту у меня уже нашлись болезни, успел полежать в больнице в Сортавале, и меня комиссовали. После этого я вернулся на остров и прожил там еще полтора года, продолжив трудиться на конюшне. Наталья: Кстати, лошади — это тоже у Достоевских семейное. Сын Фёдора Михайловича, Фёдор Фёдорович, всю жизнь занимался лошадьми, его статьи на эту тему печатались в Императорском коннозаводческом журнале. Щупать эфир и лежать в сторону Бога Алексей: Эти два года, пока я жил на острове, мы с Натальей переписывались. Писали настоящие бумажные письма. Из-за нее прежде всего я и решил вернуться. Родители тоже дали понять через игумена, что им бы хотелось продолжения рода. Все-таки я последний. А вера? Был период неофитства. Но я так уставал, что на службах часто просто спал. Уходил на хоры, заворачивался в ковер и просыпался, только когда слышал, как запирают двери храма. Остальное происходило как-то помимо меня, хоть и во мне. Вот живешь, ходишь, совершаешь броуновское движение, но какие-то твои приборы всё время щупают эфир, и когда они ловят энергии, о которых ты даже не помышлял, потому что они в принципе неизъяснимы, это бесследно не проходит. Там, на Валааме, я впервые испытал благодать. Это вошло в меня и осталось таким стержнем. Помирая, именно это я себе, наверное, и оставлю. За эти два года я открыл для себя надстройку определенную, понял, что не только трюмная палуба есть, но и главная, и спардек, и твиндек. Наталья: Когда Лёша приехал, мы через какое-то время, никому ничего не сказав, пошли и расписались. А спустя три месяца обвенчались.

Новости отец достоевского