Екатерина Асонова и Надежда Папудогло также поговорили о том, как уроки литературы развивают критическое мышление, почему в школьную программу включают сложные для детского восприятия книги наподобие «Муму» и зачем нужно функциональное чтение. Причины, по которым литература необходима, можно перечислять очень долго, но суть в том, что без нее мы не сможем жить. 2. Зачем нужна классическая литература. причины почему люди не читают, преимущества чтения, удобное время когда лучше читать книги.
Зачем нужна литература в школе
Зачем нужна литература в школе Личное Недавняя информационная волна, на поверхности которой плавали какие-то нелепые списки произведений — не то для школьной программы литературы, не то для рекомендованного внеклассного чтения — не могла не обратить мысли к этому школьному предмету, согласно общепринятому мнению, одному из центральных в образовательном комплексе средней школы. Разумеется, первое, что приходит в голову — это личные воспоминания. Так сказать, мой собственный опыт знакомства с этим предметом, приобретенный давным-давно, в эпоху классической советской школы, когда среднее образование, согласно нередко высказываемым ныне мнениям, "не было еще разрушено варварскими реформами". Так вот, что же дало мне изучение литературы в школе?
Как писателям, так и читателям. Компенсационные причины делают именно то, что предалает название: они компенсируют что-то в реальной жизни. В школе обижают? Жизнь всеми презираемого и пинаемого офисного планктона осточертела?
Вот вам книги про Великого Нагибатора! Денег не хватает до получки? Попаданец выбрался голый из канавы и всего за пять книг стал богатейшим и всемогущим олигархом. Девушки еще не обращают на вас внимание? Ну, или уже? Автор-гаремник всегда готов помочь. Ах, вы женщина недооцененная мужчинами?
В том числе и физически? Скорая помощь женского романа спешит к вам на подмогу. Во всех случаях это именно компенсация. Вы не научились защищаться. Вы не пошли в спортзал и не накачали мускулы так, чтобы девушки начали на вас засматриваться независимо от вашего возраста. Не сменили работу и не создали свой бизнес, чтобы увеличить доход. Женщина не нашла своего мужчину, которого готова терпеть рядом с собой каждый вечер и каждую ночь плюс выходные.
Все ваши победы случились исключительно в вашем воображении и на реальность никак не повлияли. Вам по-прежнему не хватает денег, ваш социальный статус никак не изменился, и даже спермотоксикоз или спермодефицит никуда не делись. Тем не менее, компенсационная литература полностью легитимна. Что поделать, всегда есть тонны людей застрявшие в паршивой ситуации и по какой-то причине не видящие выхода.
А также обсудят книжные рейтинги и поговорят о том, почему в Татарстане регулярная книжная рубрика есть только в «Реальном времени». Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор telegram-канала «Булочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».
Отвлекаемся от рутины.
Читая классическое произведение, мы отвлекаемся от нашей рутины, бытовых проблем и погружаемся совсем в другой мир. После чтения мы по-другому смотрим на свою жизнь и происходящие в ней события, учимся ценить то, что имеем и смотрим на все под другим углом. Это лишь небольшая часть пользы, которую дает нам чтение классической литературы. На самом деле её влияние намного шире и глубже. Благодаря ей мы начинаем лучше понимать себя и правильно расценивать свое место в жизни и мире. Поделись с друзьями в социальных сетях:.
Зачем читать классическую литературу
Чтение помогает ловить поток В состояние потока человек входит, когда погружается в то, что делает. Чтение — один из видов активности, который наиболее часто называют источником потока в одноименной книге Михая Чиксентмихайи. Оно сужает ваш фокус внимания до происходящего на страницах книги, параллельно с этим внимание человека направляется и внутрь себя, мы анализируем собственные мысли и ощущения, сопереживание, несогласие с героем и так далее. Художественная литература развивает образное мышление Конечно, мыслить образно поможет и нон-фикшн , описывающий путь к успеху, однако более сложные процессы например, функционирование нервных клеток все-таки нуждаются в сопровождающих схемах. Художественные средства выразительности помогают нам составить образ предмета или объекта из знакомых нам черт. Развитое образное мышление впоследствии поможет вам понятными словами описывать даже работу нейромедиаторов или двигателей внутреннего сгорания.
Улучшает память и логику Французский нейробиолог Станислав Деан доказал , что при чтении художественного текста в человеческом мозгу активируются области, ответственные за получение реального чувственного опыта. Так, включаются воспоминания о запахах, вкусах, тактильных ощущениях, музыке или визуальных образах. Такой прогон нервных импульсов к сохраненным в памяти образам помогает освежить нейронные связи, образовавшиеся даже много лет назад. К тому же память иногда тренируется напрямую в процессе чтения, когда читатель должен запомнить, кто кому приходится родственником, мужем и бастардом в «Песни Льда и Огня» , «Войне и мире» или «Тринадцатой сказке».
Именно литература доносит до нас через десятилетия и века представления о нормах национальной жизни. Формирует представления о должном и недолжном, о той самой нерукопожатности слово, давно ставшее историзмом. Литература формирует наши представления об исторических событиях и о людях, участвовавших в них, — как они мыслили себя, как ощущали в пространстве русской истории, что двигало ими, заставляя вершить историю, совершать поступки, действовать вопреки интересам личного преуспеяния.. Именно от Льва Толстого и по Толстому мы знаем о войне 1812 года, от Грибоедова — о мироощущении декабриста накануне выхода на Сенатскую площадь, от Алексея Толстого — о Петровских преобразованиях, от Достоевского — о том, как чувствует себя человек в период ускоренного развития капитализма. В этом смысле герои «Преступления и наказания» выглядят едва ли не нашими современниками, особенно если вспомнить «теорию целых кафтанов» Лужина и мысль героя о том, «что все в мире на личном интересе основано», — под нее подводится целая научная концепция. Достоевский показывает, к чему приводит подобная идеология и человека, и общество, ступившее на сей путь. Вот только наши современники далеко не всегда могут прочитать и понять роман, написанный без малого полтора века назад. А кажется — что сегодня и о нашем времени. Литература является носителем своеобразного генетического кода, без которого человек и общество теряют преемственные связи по вертикали времени. Через литературу человек получает накопленный столетиями опыт национальной жизни, частного поведения, манеры чувствовать и думать. И считать, что этот опыт архаичен и неприменим в современных условиях можно сослаться на глобализацию , значит, отказаться от принадлежности к собственной национальной культуре. В самом деле, почему неприменим? Потому что не нужен для работы в нефтяной кампании? В какой-либо транснациональной монополии, где вполне достаточно беглого английского языка? Да, там, вероятно, более востребован культ личного успеха любой ценой, и американское кино оказывается, конечно, более привлекательным носителем социальной информации, чем русская литература ХIХ века. А в самом деле, чему учила русская литература двух последних столетий? В двух словах можно сказать: ответственному отношению к собственной жизни и к национальной судьбе, настаивая на том, что сложится она так или иначе при личном и непосредственном участии каждого человека. Безответственное отношение к собственной жизни и непонимание национальной судьбы трактовалось как болезнь, о чем прямо сказал в предисловии к своему роману М. Лермонтов, указав обществу на симптомы и настаивая на необходимости «горьких лекарств». Культ личного успеха с презрением отверг Чацкий, утверждая свое право служить и гневно отказываясь прислуживаться. Хорошо бы, чтобы школа учила такому пониманию художественных текстов. Конечно же, этот двухтомник не представляет из себя никакого учебника: просто авторы обсуждают с читателем те эмоции, которые они испытали, соприкоснувшись с классикой. Но в том-то и фокус, что чувствуют они себя с этой классикой почти что наравне: я писатель, ты писатель, какой уж тут пиитет. Книга занимательная. Из нее я узнал, например, о существовании современного писателя Терехова, который написал главу о Солженицыне. Глава эта представляет этакое панибратское похлопывание по плечу писателя, которого Терехов называет не иначе как Солжем — без малейшей попытки понять его творчество или же хотя бы очертить контуры литературной галактики, созданной им. Или вот Герман Садулаев, размышляя о Есенине, вспоминает, как он прочитал не вполне приличное стихотворение из цикла «Москва кабацкая» в школе на каком-то официальном мероприятии, что, возможно, имеет отношение лично к Садулаеву, но ни малейшего — к Есенину. Как весь так называемый учебник русской литературе в целом. Разумеется, подобные попытки писать «Моего Пушкина», «Моего Есенина» Булгакова, Солженицына, кого угодно имеют право на существование, но когда они характеризуют пишущего, а не самого писателя. Были ведь «Прогулки с Пушкиным», «Пушкинский дом». И «Литературная матрица» могла бы войти в этот круг, если бы не одно обстоятельство. Книга создана, как уверят второй титульный лист, «При участии Филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета»! Участие университетских филологов с докторскими степенями придает книге некий университетский академизм, едва ли не статус рекомендованного учебника! Честное слово, для меня осталось мучительной загадкой, почему коллеги из Санкт-Петербургского университета взялись за это весьма сомнительное предприятие. И в чем, собственно, это участие проявилось. Но объективно эта книга служит дискредитации русской литературы — нивелирует те ее свойства, о которых мы говорили. Лишает сакральности. Превращает в несерьезную игру. Дай-ка самовыразиться, поставить свое имя рядом с тем, что уже давно на скрижалях русской истории. Вероятно, экзерсизы, подобные «Литературной матрице», оказываются возможны потому, что литература действительно утратила свои важнейшие социально-психологические функции, среди которых формирование национального взгляда на мир, манеры чувствовать и думать оказывается первостепенной. Конечно, чтобы «вычитать» это все, нужно научиться читать — тому и должны служить школьные уроки по литературе. Увы, они далеко не всегда достигают своих целей. Современный выпускник зачастую выносит из них мысль о неком абстрактном гуманизме, утверждаемом словесностью, а так же размышления о том, что «человеческая жизнь есть высшая ценность». Но если именно ради этой мысли созданы тома русской классики, то как понять тогда размышления Петруши Гринева под виселицей, когда Савельич просит его, сплюнув, «поцеловать злодею ручку»: «Я предпочел бы самую лютую казнь такому подлому унижению». Значит, для Петруши есть какие-то более значимые ценности, чем его жизнь: он готов не раздумывая повторить ответ великодушных товарищей своих самозванцу и расстаться с жизнью, как только что сделали капитан Миронов и другие их товарищи по обороне крепости, — но не расстаться с честью, которая важнее для героя… Оглядываясь на опыт ХХ века, многие писатели и в Советской России, и в эмиграции возложили на русскую литературу вину за исторические потрясения, выпавшие на нашу долю. На западе эта точка зрения аргументировалась следующим образом: именно литературный образ русского человека, то разломанного и лишенного цельности, как Онегин или Печорин, то бездеятельно-созерцательного, как Обломов на своем диване, то необразованного и ленивого, как Митрофанушка, прячущийся за матушкиной юбкой, унизил нас в глазах Европы и представил легкой добычей перед Вермахтом, когда разрабатывался план «Барбаросса». Немцы рассчитывали встретить здесь сплошных Обломовых… Русская литература обманула их, внушив ложные представления о русском человеке, и этот обман слишком дорого стоил нам. Для писателей иного исторического опыта, для познавших репрессии и поднявших лагерную тему, именно гуманистический пафос русской литературы обнаружил полную несостоятельность. По мысли Варлама Шаламова, сама гуманистическая литература скомпрометирована, ибо действительность вовсе не оказалась соотносима с ее идеалами: «Крах ее гуманистических идей, историческое преступление, приведшее к сталинским лагерям, к печам Освенцима, доказали, что искусство и литература — нуль. При столкновении с реальной жизнью это — главный мотив, главный вопрос времени».
Раздавать новости через интернет на порядок дешевле, чем на бумаге. С книгами примерно то же происходит, но не так быстро. Тем не менее в художественной литературе заработки на цифре практически сравнялись с заработками на бумаге, а значит, точка пересечения уже пройдена, и дальше процесс умирания бумаги пойдет по нарастающей. Может, это нормально? Так же нормально, как отсутствие массового паломничества в залы консерватории, театры, на выставки? Максим Мошков: Нормально, конечно. Бывшие паломники консерваторий нынче получают ту же самую популярную музыку в свои наушники с плеера, театры которые и сейчас неплохо поживают заменены сериалами и тик-током... То есть потребление художественной продукции не снизилось, а просто диверсифицировалось, сменив форматы и способы доставки. Оно, пожалуй, даже и выросло. С книгами происходит некоторое снижение, но не катастрофическое, главное здесь - перетекание аудитории, читающей на бумаге, в электронных читателей, а их много. Книга остается продуктом массового потребления. Вы допускаете, что в будущем от чтения серьезной литературы человечество откажется? И как это может сказаться на обществе? Максим Мошков: Книга, роман, рассказ - востребованные виды искусства, которое нужно будет человеку всегда. Форма может меняться, но суть остается, и потребность остается всегда. Книга с нами навеки, пока светит солнце. Свитки и папирусы прошли, бумажная форма отомрет, электронная форма - надолго, а как там дальше будет - бог весть. Дойдет ли дело до электронных шунтов и закачки содержания напрямую в мозги - надеюсь, на моем веку этого не случится. Фото: yeltsin. Родился в 1966 году. Окончил механико-математический факультет МГУ. Был программистом медийных интернет-проектов Газета. О своей библиотеке говорит: "Это такая странная ноша, которую нести тяжело, а бросить жалко. Когда к тебе ежедневно приходят 300 тыс.
Жизнь всеми презираемого и пинаемого офисного планктона осточертела? Вот вам книги про Великого Нагибатора! Денег не хватает до получки? Попаданец выбрался голый из канавы и всего за пять книг стал богатейшим и всемогущим олигархом. Девушки еще не обращают на вас внимание? Ну, или уже? Автор-гаремник всегда готов помочь. Ах, вы женщина недооцененная мужчинами? В том числе и физически? Скорая помощь женского романа спешит к вам на подмогу. Во всех случаях это именно компенсация. Вы не научились защищаться. Вы не пошли в спортзал и не накачали мускулы так, чтобы девушки начали на вас засматриваться независимо от вашего возраста. Не сменили работу и не создали свой бизнес, чтобы увеличить доход. Женщина не нашла своего мужчину, которого готова терпеть рядом с собой каждый вечер и каждую ночь плюс выходные. Все ваши победы случились исключительно в вашем воображении и на реальность никак не повлияли. Вам по-прежнему не хватает денег, ваш социальный статус никак не изменился, и даже спермотоксикоз или спермодефицит никуда не делись. Тем не менее, компенсационная литература полностью легитимна. Что поделать, всегда есть тонны людей застрявшие в паршивой ситуации и по какой-то причине не видящие выхода. И писатели компенсационной литературы всегда будут иметь спрос просто потому что делать всегда труднее чем мечтать. Однако для успеха компенсационная литература должна позволять читателю активно связывать себя с ГГ. Это он, читатель, должен бить морды, зарабатывать кучу денег, и любить жадных до его тела красоток, это за ней, читательницей, должен неуверенно ухаживать мужественный принц генерал, император, вампир, дракон с кубиками на прессе, и в конце концов устроить ей бабочек в животе, ну, и свадьбу.
«Всё сложнее объяснять, зачем книги нужны»
История часто становится поводом поговорить о современном обществе. А иногда за исторической реконструкцией прячутся психологические или философские рассуждения. Возьмем «Три товарища» Ремарка и «Путешествие на край ночи» Селина — два произведения о Первой мировой войне. Ремарк порицает общество, показывая жертв войны — молодых людей, вынужденных рисковать жизнью и лишенных возможности быть счастливыми.
А Селин не делит людей на плохих и хороших: мир прогнил изнутри, добра не существует и никого не жаль. Оруэлл, конечно, упомянул только малую часть причин. Достоевский, например, часть своих произведений писал, чтобы рассчитаться с карточными долгами, но и не только: создавая свои романы, он искал ответы на религиозно-философские вопросы.
Вероятно, поэтому при чтении его книг трудно отделаться от ощущения, что писатель через своих персонажей спорит сам с собой. Генри Миллер и вовсе беззастенчиво использовал десятки страниц в перерывах между действиями персонажей, чтобы пофилософствовать. А певец быта Чарльз Буковски, наоборот, стремился показать жизнь «одноэтажной Америки» без витиеватых украшательств, со всеми подробностями вроде одинокой блевоты на ковролине.
Зачем важно это знать? Зная цель писателя, легче понять, какие ценности транслирует его книга. Читайте предисловия, аналитические статьи, раздел о замысле произведения хотя бы в «Википедии».
Во-первых, это поможет решить, интересна ли будет эта книга лично вам, а во-вторых, она перейдет из перечня занятий «чтобы убить время» в категорию «полезно». Филолог и литературовед Сергей Лавлинский отмечает: ситуация, когда литература не близка читателю, типична. Так бывает, когда позиция автора не совпадает с вашим личным опытом или произведение не отвечает ожиданиям.
Вам кажется, что худлит бесполезен? Возможно, вы выбирали книги случайно: не все популярные или известные произведения подойдут именно вам. А вполне созвучная вашим ценностям книга, прочитанная в неподходящее время, может показаться мусором или занудством.
Выбрать «ту самую книгу» может быть трудно, но в случае с художественной литературой отбор необходим. Здесь помогут сервисы с отзывами реальных читателей, похожих на вас. Чем полезен фикшн: мнение науки Развиваем эмоциональный интеллект Ученая Диана Тамир исследовала, как во время чтения работает мозг людей с различными книжными предпочтениями.
Оказалось, что любители художественной литературы лучше распознают эмоции. Британский психолог Кит Оутли в 2016 году выяснил , почему так происходит. Одной группе участников эксперимента предложили прочитать художественное произведение целиком, а другой — его краткое содержание.
Люди из первой группы сильнее сопереживали персонажам. В чем же дело? Читателям оригинального текста пришлось сопоставлять свой эмоциональный опыт с описанным в книге, самим интерпретировать прочитанное и делать выводы.
Людям из второй группы просто пересказали, что чувствует героиня, избавив их от сопереживания и необходимости делать свои выводы. Чем лучше развита эмпатия, тем глубже и точнее человек понимает собеседника, тем лучше он поддерживает социальные отношения. Гарвардский психолог Роберт Розенталь, разработавший тест на эмпатию, обнаружил, что способность распознавать чувства дает преимущества — такие люди общительнее и популярнее а вот у преступников-психопатов и насильников, по оценке психолога Дэниела Гоулмана, эмпатии нет совсем.
Кроме того, те, кто могут сопереживать, имеют более активную гражданскую позицию и больше занимаются благотворительностью. Как чтение художественных книг может развивать эмпатию? Ведь так мы не взаимодействуем с реальными людьми, а просто читаем слова!
Ученая из Бостона Лиза Барретт считает, что чувства не даны нам с рождения, а приобретаются с опытом: мозг каждого человека создает переживания по-своему, активируя различные нейронные сети; при этом мозг опирается на прошлый опыт ощущений и на вербальную систему понятий. С точки зрения Барретт, переживание не существует без его описания.
Каковы критерии оценки произведений писателей нового поколения? Чего ждут читатели от книг? Медиа индустрия XXI века постоянно транслирует философию потребительства, которая изменила мировоззрение людей и существенно повлияла на межличностные отношения. Друзей, даже любящих друг друга людей объединяют общие коммерческие интересы, именно поэтому наши современники чувствуют себя одинокими. В связи с этим возникает вопрос о значении литературы, как одного из направлений медийного рынка. По мнению участников встречи, современной литературе не хватает доброты.
Если вы сами устали и не видите смысла в происходящих с вами событиях, отправляйтесь в книжный магазин. Вдохновляйтесь красивыми и добрыми историями, и все обязательно наладится. Яркое воображение и креативное мышление В одной из своих статей редакция TutorOnline писала о самых важных навыках 21 века. Одним из этих навыков является креативное мышление. Чтобы быть успешным человеком в современном мире, ты должен мыслить нестандартно, не бояться находить оригинальные решения, преодолевать трудности и видеть альтернативы там, где казалось бы до тебя уже все придумали и сделали.
Книги развивают фантазию. Именно те дети, которые любят читать с ранних лет, вырастают в инноваторов и креаторов, меняющих мир к лучшему. Мы уже говорили о том, что книги - зарядка для ума, но они еще и отличное упражнение для воображения. Формирование личности Не ютубом единым жив современный подросток. Чтение - интимный процесс.
Первый способ чтения по Цветкову — Конечно, «интертекстуальный». Все мы знаем, что это такое. Не все? Это, когда читая, человек задается вопросом, какие другие тексты, другие авторы присутствуют в этом тексте. С какими другими текстами этот текст говорит? Каким другим текстам он подражает, возражает, достраивает или наоборот раскладывает их на элементы, нам прежде не очевидные. Иначе говоря, это соотношение текста с другими текстами. Это как бы установление связи, расположение книги на полке, точнее, на нескольких полках сразу, в ландшафте литературы, известной нам. Чем больше таких связей нам удается найти, тем сильнее наше читательское удовольствие.
Прямым предшественником подобного чтения является чтение теологическое, богословское, где любой текст сравнивается с основным корпусом священных и сакральных текстов. Ну, а сам термин «интертекстуальность» был введен Юлией Кристевой в 1960-м году, полвека назад, когда окончательно вошло в моду такое понимание: любой текст — это система скрытых, косвенных цитат, оригинальный пересказ чего-то уже прочитанного автором ранее. Он содержит массу отсылок, превращенных форм, загадок, которые так увлекательно разгадывать. И вообще, художественным текстам свойственно, согласно этому взгляду, фрактальность, матрешечность. В качестве иллюстрации я бы вспомнил Юрия Лотмана, или Владимира Проппа. Его тексты показывают, что любой современный текст имеет в себе фольклорные основания. Способ второй по Цветкову — Этот способ я бы назвал «социальным». Он отвечает нам на вопрос, какие перемены в нашем общественном поведении: смена настроений, возникновение новых классов, проявляется в данном тексте. Это совсем другая форма удовольствия.
Чем больше связей между текстом и историей общества, в котором мы живем, тем сильнее он нам нравится. Это такая не литературная, как в первом случае, а социальная узнаваемость, когда возникает связь с нашим социальным опытом. Возникает равенство или, наоборот, беспокоящее нас неравенство. Такой способ чтения уходит своими корнями в старую добрую теорию отражения. Лучше всего она сформулирована французским социологом Пьером Бурдье. Это социальный взгляд на литературу — формирование социальной оптики, регистрирующей состояние общества. У Бурдье есть замечательная работа «На поле литературы». В этом тексте он немножко критикует теорию отражения, немножко реформирует, но говорит о большей автономии литературы, и трансформирует ее в теорию провокации. У Бурдье присутствует, еще не оформленная, теория групп, объясняющая, как группа, возникающая внутри общества, создает некий социальный заказ.
Литератор считывает запрос или предвосхищает его. Реализует его в своем творчестве. Улавливая это настроение, он естественно упаковывает его в сюжеты и образы. Осваивая этот текст, новая группа внутри общества окончательно идентифицируется, проявляется, как некий социальный типаж. Ну, например, аудитория читателей Толкиена.
Зачем нужна литература?
Поскольку герои литературных произведений наделены самыми разнообразными качествами, чтение дает нам возможность узнать об уникальных характерах и судьбах. Современная литература. Почему нужно изучать литературу. Каждый ребёнок хотя бы однажды задавался вопросом: зачем вообще нужно читать? Нужно признать, что эти другие дисциплины имеют привычку обращать к истории литературы неудобные для нее вопросы. На вопрос зачем же нужна литература человеку, каждый ответит по-своему.
Зачем людям литература - фото сборник
| Зачем нужна литература? - Вопросы литературы | Действительно, зачем нам нужна художественная литература, если мы можем посмотреть художественные фильмы, снятые по мотивам известных произведений, прослушать аудиокниги. |
| Какая литература нужна современности, и какая всегда будет современной | Писать литературные произведения, заниматься философией, наукой и медициной могли позволить совсем немногие. |
| Зачем нужно читать классическую литературу | Литература может быть и документальной. |
| Зачем нужна современная литература? | Если это так, то зачем читать современные романы, особенно если мы можем купить огромное количество классических произведений по бросовым ценам или скачать их в интернете совершенно бесплатно? |
Что дает художественная литература
Нужно где-то заказать 3D проект, подготовить документации и многое другое. Зачем нужна современная литература. Последние двадцать лет ознаменованы стремительным развитием науки и информационных технологий. нужно анализировать прочтенные произведения, давать ребенку сравнить себя с литературными персонажами, рассуждать, зачем они так поступили. Все эти вещи нужны вовсе не для того, чтобы пощеголять знаниями в музее или на вечеринке.
Зачем нужна русская литература?
Во всяком случае, я об этом чтении не жалею и не жалел никогда. Сами же уроки литературы, напротив, не оставили следа никакого — помимо ощущения бездарно потраченного времени. Какие-то отрывочные воспоминания всплывают, относящиеся к разным годам а я учился в трех весьма разных школах : "дети, найдите в тексте описания природы" или "покажите, как писатель показывает трудную жизнь крепостного крестьянина". Все это было исключительной бессмыслицей, ничего не добавлявшей ни разуму, ни сердцу.
Это как заново учиться ходить. Нужно себя заставлять. Прямо садиться, выделять специально время. Есть такой очень хороший психологический метод: выделяешь определенное время в течение дня, посвящаешь только этому делу, и все. Берешь 10 минут и читаешь, постепенно увеличивая время. Потом концентрироваться станет все проще и проще. Это такая же тренировка. Если человек начинает читать с раннего возраста, то обычно у него нет проблем с тем, что он отвлекается. Как читать? Аналитическое чтение, мастерство интерпретации — как этого достичь? Нужно понимать, что язык — это структура, огромная схема. И если она простая, она неинтересна. Ты анализируешь построение, какие слова использует автор, как он доносит свою мысль. Понимаешь, проходной этот текст или нет. Сейчас ведь даже искусственный интеллект пишет романы и рассказы — такую ерунду как «Патруль звездных волков». Но большая проблема искусственного интеллекта состоит в том, что он не обладает абстрактным мышлением, а для хорошего писателя оно необходимо. Не может искусственный интеллект придумать, как драматически показать сцену, эмоционально так, чтобы вы не просто ее увидели, а прямо почувствовали. Я уже упоминал, что последний месяц я читаю Филиппа Дика — предложил эту книгу в «Книжном клубе» вместе с братьями Стругацкими. У нас дело дошло до фантастики, мы начали ее изучать. Нам интересно посмотреть, как фантастика представлялась в Советском Союзе и в Америке. Фантасты ведь абсолютно разные. Борис и Аркадий Стругацкие — очень приличные, спокойные. А Филипп Дик — это чертов наркоман, который почти всю жизнь сидел на спидах, пять раз был женат, умер от остановки сердца, страдал паранойей, видел галлюцинации, гадал по «Книге перемен» [китайский философский текст, который входит в конфуцианский канон — прим. Он был настоящий рок-н-ролльный фантаст. Удивительно, какие образы он создает. Как вы думаете, по какой причине Филиппа Дика потом с руками и ногами готов был оторвать Голливуд и на его основе делал почти все свои классические боевики 1980-х и 1990-х годов? Потому что он был крут. Возьмем в пример его роман «Мечтают ли андроиды об электроовцах? Главный герой, охотник за андроидами, знает, что выслеживает андроида. Но этот робот поет в опере, а у самого охотника великолепное знание музыки, он ее очень любит. Ему хочется с андроидом поговорить, потому что она для него совершенство. Охотник начинает к ней испытывать симпатию. Он ее выслеживает вместе с другим охотником, который вообще недостойный человек. В какой-то момент он начинает думать, что сам тоже андроид, потому что не испытывает никаких чувств. А выслеживает где? На выставке Мунка. И через описание картины «Крик» подается первая сцена. Потом идет описание следующей картины — «Переходный возраст». Причем саму картину он не называет. Плохой писатель назовет, а хороший покажет, что там изображено, чтобы втянуть вас в эту сцену. Дальше этого андроида бесчеловечно убивают. Вот это грамотно выстроенная визуальная сцена. Вас ведут к развязке, показывают образ жертвы, момент проявления чувства. Неоднозначность конфликта, расширение. Вот это то, как надо писать книги, чтобы они цепляли и мастерски передавали атмосферу. Искусственный интеллект так не пишет. Он пишет очень посредственно, использует самые базовые слова, потому что у него нет абстракции. Он не сравнит настроение сцены с картиной, описав ее эмоционально так, что это будет полностью соответствовать со всем остальным звучанием. Плюс он никогда не сможет ритмически все это оформить. Язык — это совершенно другой уровень богатства, не только текстовые конструкции, но еще и ритмические. Ритм для поэзии, например, это вообще одна из самых основных вещей. Яркий пример. Кто говорил красивее о распятии Христа, чем Маяковский? Сможет такое искусственный интеллект написать? Сомневаюсь, потому что неологизмы он тоже не умеет создавать, у него ограниченный инструментарий. Ты можешь чем угодно его накачивать, делать его суперумным, он легко будет писать рекламные тексты, описания, что-то схематичное, для чего человек особо не нужен, а мышления в нем не будет. Вы за месяц прочитали восемь книжек. Пользуетесь ли вы техниками скорочтения? Нет, я просто много времени на это выделяю. Я не действую по технике скорочтения, потому что, по-моему, это абсолютно неправильно и неверно. Почему неправильно? Техника скорочтения рождается из идиотизма. Я застал моду, когда все тренировали скорочтение. Это стало прямо огульно в 1990-е годы. Чем быстрее твой ребенок читает, тем круче он развивается. И нет большего идиотизма, чем эта схема. Объясню, почему. В программе начальной школы есть момент, когда у учеников замеряют скорость чтения. В этот период дети только учатся читать, и важно понимать, как проходит развитие их мозга, потому что цифры показывают уровень этого развития. Но они колеблются в определенных пределах, и не надо выше. Выше — не лучше. Если ты читаешь 42 слова в минуту, это не значит, что ты умнее и круче человека, который читает 36. Это не соревнование, а просто уровень развития мозга. В определенный момент учителя решили публиковать эти результаты, а родители — смотреть, чей ребенок быстрее читает, и тренировать скорочтение. Я не знаю и не понимаю, зачем это делалось.
По мнению Бориса Куприянова, библиотека призвана сохранять не каталоги, а «ту великую практику, которая сопровождает человечество на протяжении семи тысяч лет» — чтение. А как раз с этим сложно. Молодой человек, попадая в библиотеку, чаще всего приходит туда с миссией, с целью изменения мира — приближения культуры к людям. С благими, очень романтическими часто намерениями. Через год от этого не остаётся и следа. Это фактически «стокгольмский синдром». По мнению Куприянова, библиотекам пора воспринимать читателя как партнёра. Библиотека должна стать тем местом, где производится экспертиза, качественный анализ литературы, поскольку в стране тяжело с критикой. Если человек назубок знает библиотечное дело, но не любит книги и читателей — он профнепригоден. Это принципиально важно. Будете ли вы доверять пилоту, который терпеть не может летать? Библиотека должна выходить из себя в прямом и переносном смысле. Выходить из своих стен, предлагать новые практики, новые отношения. Простите меня, я нарушаю все уставы — библиотека не является досуговым учреждением. Это место просвещения. Если на пути просвещения вы сталкиваетесь с театром, музыкой, балетом, кино, социальным сообществом — ничто не мешает работать с ними. Если вы сталкиваетесь со всем тем же самым, но это не служит идее просвещения, то, наверное, этим стоит заниматься другим учреждениям культуры. Как составлять свою карту Сегодня мы находимся в литературном океане, где каждый движется так, как ему хватает умения и знаний. Литературная критика как жанр находится в упадке, а мощный советский стимул «прочитать запретное» исчез как факт. Читать можно всё, и в этом главная беда. Что выбрать? Вопрос тяжёлый. Основные точки поиска обрисовал Константин Мильчин. Конечно, он обращался в первую очередь к библиотекарям, которых призывал стать экспертами на рынке книжных новинок для читателей. Но что-то подсказывает, что за свою «литературную карту» каждому придётся отвечать самому. Вместе с действительно читаемыми жанрами надо ещё поставить «про книжки». Рецензии становятся всё короче и короче, причём это касается как больших рецензий в толстых журналах неакадемического литературоведения, так и рецензий в ежедневных и еженедельных журналах. В 1990-е годы в газете «Сегодня» Андрей Семёнович Немзер писал рецензии как минимум на половину газетного листа. Сегодня в толстых журналах — пара страниц, а в периодике если уж есть что-то про книжки, то максимум на три тысячи знаков. Значит, скоро толстые журналы перейдут на формат твита, а периодика — на формат смайлика. Это будет очень информативная рецензия, тем более что смайлов всё больше и больше. Где брать информацию о книжных новинках? Константин Мильчин предложил просматривать сразу несколько уровней. Самый первый уровень — это собственно издательства и писатели. У всех есть сайты, блоги. Кто-то заявил, что по-русски «Мур» — это «Мир», ему возражают: «МУР» — это «Moscow police department», нет — «мур» говорят русские кошки. Будете давать читателям книжку Кристофера Мура, расскажете эту историю, всем станет веселее». Мильчин советует просматривать сайты и блоги издательств, как крупных, так и помельче, чтобы быть в курсе книжных новинок. По возможности, и зарубежных. Понятно, что группа «АСТ», которая в лучшие годы выпускала 800 наименований в месяц, включая книжки о шитье варежек, сканворды и судоку, в продвижение выдаст ограниченное количество книг. И даже просматривая рассылки и сайты, читатель рискует не увидеть книги, которые не отмечены магическим словом «продвижение», но со склада в магазин отгружены.
Творец, ловя настоящее, выходил за временные рамки действия произведений и тем самым останавливал время, переводил его в бесконечность. Поэтому произведения Фёдора Михайловича — вечная литература. Самого же автора называют пророком. Спикер считает: Настоящий писатель должен быть и здесь, и не здесь. Те люди, которые существуют только здесь, завтра уже никому не интересны. А те, которые только не здесь, они «улетают» и также перестают быть интересными. Задача писателя — соблюсти баланс здешнего и нездешнего. Прошлое, как настоящее, и наоборот Современные авторы не пытаются встать вровень с Достоевским и Толстым, а в своё оправдание приводят тот факт, что в те времена не существовало нынешних проблем. Отчасти это действительно так. Фёдор Михайлович поднимал вопрос борьбы добра со злом в человеческой душе. В современности граница между данными понятиями стала размытой. Идея права, которой был захвачен классик, важнее полезности и целесообразности.
Вы точно человек?
Зачем нужно читать книги (аргументы за и против). Современная литература. Почему нужно изучать литературу. Вот зачем надо читать книги. Зачем нужна классическая литература? Этот вопрос волнует многих людей, которые не понимают, зачем читать произведения, написанные еще несколько веков назад. Почему вам нужно читать художественную литературу?
КЛАССИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА
Вот зачем надо читать книги. Зачем нужна литература в школеЛичное Недавняя информационная волна, на поверхности которой плавали какие-то нелепые списки произведений – не то для школьной пр. В этой статье мы разберёмся: нужны ли книги в 21 веке?
Что происходит с современной русской литературой
| Зачем людям литература - фото сборник | Предлагаем вашему вниманию статью на тему: Нужно ли современной молодежи читать русскую классику: «за» и «против». |
| Зачем нужна литература? - Вопросы литературы | Любая программа по литературе продуктивна, если учитель понимает, зачем преподаёт свой предмет. |
| Ответы : Помогите литература 5 класс. | Зачем нужна нам всем литература? |
| Пушкин – «наше всё». Зачем читать книги? | Зачем читать художественную литературу? |
| Что дает художественная литература | Все эти вещи нужны вовсе не для того, чтобы пощеголять знаниями в музее или на вечеринке. |
Зачем нужно читать книги?
Вопрос риторический. Тем не менее, в последние годы все больше людей полагают, что чтение — занятие лишнее, бессмысленное. Пополнение словарного запаса Слово обладает волшебной силой. Об этом знают бизнесмены, маркетологи, преподаватели, политики. Но далеко не все школьники понимают, для чего нужен такой предмет, как русская литература. Зачем читать книги? Для того чтобы получить «пятерку» по предмету, который в дальнейшем вряд ли пригодится?
Какая польза от чтения книг Пушкина, Шекспира, Достоевского, Чехова? Дело в том, что очень сложно сделать карьеру, не умея красиво и четко излагать свои мысли. А такой навык возможен лишь при богатом словарном запасе. Это и есть ответ на вопрос о том, зачем читать книги. Пополняется словарный запас именно благодаря литературным произведениям. Прежде всего, для того чтобы научиться хорошо излагать свои мысли.
Косноязычие — недостаток, который может стать серьезным препятствием к карьерному росту. Читать произведения русской и зарубежной литературы нужно не только будущим филологом, но и тем, кто планирует связать свою жизнь с точными науками. Особенно необходим богатый словарный запас бизнесменам. Им нередко приходится участвовать в переговорах, доносить до партнеров или подчиненных свою точку зрения. Бизнесмен, который изъясняется обрывистыми предложениями, с трудом связывает несколько слов, доверия не вызывает. Кроме того, начитанность и богатый словарный запас придают уверенности, а без нее сложно себе реализовать в любой сфере.
Общение Люди разные. Один предпочитает уединение, другой не может провести и дня без общения. Человек — существо социальное. Поэтому даже любитель одиночества время от времени нуждается в общении, понимании. Полное равнодушие ко мнению окружающих - это, по мнению психиатров, признак расстройства личности. Каждый человек, в той или иной степени, стремится нравиться, быть понятым.
Классические произведения являются не только источником знаний о прошлом, но и уникальным учебным материалом. Через литературу мы можем научиться общаться, рассуждать, анализировать и даже убеждать других. Все это может помочь нам стать лучшими версиями себя и добиться успеха в жизни. Но самое важное - классическая литература способна изменить нашу жизнь к лучшему. Она помогает понять важность моральных ценностей, учиться принимать правильные решения и находить вдохновение для творчества.
И я в этом убедилась на дисциплине «современный литературный процесс». Прежде всего, это часть нашей жизни. В этом есть момент прикосновения с историей. И порождение классиков на наших глазах заслуживает того, чтобы человек знакомился с современной литературой. Уверена, что каждый читатель способен найти что-то для себя.
Ведь современные литераторы настолько не ограничены рамками и представляют разнообразный материал. А какой материал из всего ассорти является наиболее глубоким, как в нем ориентироваться, лично мне, очень помогла дисциплина, в которой я узнала классификацию, а точнее, стратификацию литературы, познакомилась с критиками, мнениями которых о новинках я интересуюсь. Более того, современная литература дает разрозненный материал для лингвистов. Богатая фразеология, игра слов, игра смыслом, переплетение стилей языка — все это может стать интересным материалом для изучения и фиксирования в лингвистических исследованиях «Современную литературу нужно читать потому, что…» Я считаю, что современную литературу нужно читать для того, чтобы понимать происходящие в ней изменения, улавливать новые тенденции, видеть, в каком направлении идёт литературный процесс. Не всякая современная литература заслуживает внимания, особенно, если в роли читателя выступает человек, в сферу профессиональных интересов которого не входит знание литературы. В наше время у каждого есть большие возможности и широкий выбор, что читать, и поэтому каждый может найти для себя что-то интересное и близкое. Современную литературу нужно читать потому, что она является частью нашей жизни и, в какой-то степени, отражением нас самих, отражением нашего общества. Читая её, мы словно читаем себя, мы можем увидеть себя со стороны и правильно оценить себя. Какая бы она не была, современная литература — часть нас, и если она нам не нравится, это повод забеспокоиться, ибо, если она плоха, значит, плохи и мы сами. Современную литературу нужно читать, потому что она отражает современную действительность, в которой мы живем.
Эта литература свободна от цензуры, от каких-либо сдерживающих рамок, она экспериментирует и играет с языком, чрезвычайно исповедальна. Однако будучи страстным ценителем литературы классической, в особенности Л. Толстого, современным книгам я предпочту все же «проверенные временем», в которых есть тот всеобъемлющий фундаментализм, та красота русского литературного языка, которые я очень ценю. Современную литературу нужно читать, потому что она отражает современную действительность. Классика — литературный эталон, образец, можно сказать, вневременной. Но он «не работает» сегодня. А современная литература актуальна именно сегодня, сейчас. Она написана на близком и понятном нам языке. В ней описаны современные реалии. Но, лично я, предпочитаю читать литературную классику.
Я люблю погружаться в размеренный мир прошлых веков.
Через литературу человек получает накопленный столетиями опыт национальной жизни, частного поведения, манеры чувствовать и думать. И считать, что этот опыт архаичен и неприменим в современных условиях можно сослаться на глобализацию , значит, отказаться от принадлежности к собственной национальной культуре. В самом деле, почему неприменим? Потому что не нужен для работы в нефтяной кампании? В какой-либо транснациональной монополии, где вполне достаточно беглого английского языка? Да, там, вероятно, более востребован культ личного успеха любой ценой, и американское кино оказывается, конечно, более привлекательным носителем социальной информации, чем русская литература ХIХ века. А в самом деле, чему учила русская литература двух последних столетий? В двух словах можно сказать: ответственному отношению к собственной жизни и к национальной судьбе, настаивая на том, что сложится она так или иначе при личном и непосредственном участии каждого человека. Безответственное отношение к собственной жизни и непонимание национальной судьбы трактовалось как болезнь, о чем прямо сказал в предисловии к своему роману М.
Лермонтов, указав обществу на симптомы и настаивая на необходимости «горьких лекарств». Культ личного успеха с презрением отверг Чацкий, утверждая свое право служить и гневно отказываясь прислуживаться. Хорошо бы, чтобы школа учила такому пониманию художественных текстов. Конечно же, этот двухтомник не представляет из себя никакого учебника: просто авторы обсуждают с читателем те эмоции, которые они испытали, соприкоснувшись с классикой. Но в том-то и фокус, что чувствуют они себя с этой классикой почти что наравне: я писатель, ты писатель, какой уж тут пиитет. Книга занимательная. Из нее я узнал, например, о существовании современного писателя Терехова, который написал главу о Солженицыне. Глава эта представляет этакое панибратское похлопывание по плечу писателя, которого Терехов называет не иначе как Солжем — без малейшей попытки понять его творчество или же хотя бы очертить контуры литературной галактики, созданной им. Или вот Герман Садулаев, размышляя о Есенине, вспоминает, как он прочитал не вполне приличное стихотворение из цикла «Москва кабацкая» в школе на каком-то официальном мероприятии, что, возможно, имеет отношение лично к Садулаеву, но ни малейшего — к Есенину. Как весь так называемый учебник русской литературе в целом.
Разумеется, подобные попытки писать «Моего Пушкина», «Моего Есенина» Булгакова, Солженицына, кого угодно имеют право на существование, но когда они характеризуют пишущего, а не самого писателя. Были ведь «Прогулки с Пушкиным», «Пушкинский дом». И «Литературная матрица» могла бы войти в этот круг, если бы не одно обстоятельство. Книга создана, как уверят второй титульный лист, «При участии Филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета»! Участие университетских филологов с докторскими степенями придает книге некий университетский академизм, едва ли не статус рекомендованного учебника! Честное слово, для меня осталось мучительной загадкой, почему коллеги из Санкт-Петербургского университета взялись за это весьма сомнительное предприятие. И в чем, собственно, это участие проявилось. Но объективно эта книга служит дискредитации русской литературы — нивелирует те ее свойства, о которых мы говорили. Лишает сакральности. Превращает в несерьезную игру.
Дай-ка самовыразиться, поставить свое имя рядом с тем, что уже давно на скрижалях русской истории. Вероятно, экзерсизы, подобные «Литературной матрице», оказываются возможны потому, что литература действительно утратила свои важнейшие социально-психологические функции, среди которых формирование национального взгляда на мир, манеры чувствовать и думать оказывается первостепенной. Конечно, чтобы «вычитать» это все, нужно научиться читать — тому и должны служить школьные уроки по литературе. Увы, они далеко не всегда достигают своих целей. Современный выпускник зачастую выносит из них мысль о неком абстрактном гуманизме, утверждаемом словесностью, а так же размышления о том, что «человеческая жизнь есть высшая ценность». Но если именно ради этой мысли созданы тома русской классики, то как понять тогда размышления Петруши Гринева под виселицей, когда Савельич просит его, сплюнув, «поцеловать злодею ручку»: «Я предпочел бы самую лютую казнь такому подлому унижению». Значит, для Петруши есть какие-то более значимые ценности, чем его жизнь: он готов не раздумывая повторить ответ великодушных товарищей своих самозванцу и расстаться с жизнью, как только что сделали капитан Миронов и другие их товарищи по обороне крепости, — но не расстаться с честью, которая важнее для героя… Оглядываясь на опыт ХХ века, многие писатели и в Советской России, и в эмиграции возложили на русскую литературу вину за исторические потрясения, выпавшие на нашу долю. На западе эта точка зрения аргументировалась следующим образом: именно литературный образ русского человека, то разломанного и лишенного цельности, как Онегин или Печорин, то бездеятельно-созерцательного, как Обломов на своем диване, то необразованного и ленивого, как Митрофанушка, прячущийся за матушкиной юбкой, унизил нас в глазах Европы и представил легкой добычей перед Вермахтом, когда разрабатывался план «Барбаросса». Немцы рассчитывали встретить здесь сплошных Обломовых… Русская литература обманула их, внушив ложные представления о русском человеке, и этот обман слишком дорого стоил нам. Для писателей иного исторического опыта, для познавших репрессии и поднявших лагерную тему, именно гуманистический пафос русской литературы обнаружил полную несостоятельность.
По мысли Варлама Шаламова, сама гуманистическая литература скомпрометирована, ибо действительность вовсе не оказалась соотносима с ее идеалами: «Крах ее гуманистических идей, историческое преступление, приведшее к сталинским лагерям, к печам Освенцима, доказали, что искусство и литература — нуль. При столкновении с реальной жизнью это — главный мотив, главный вопрос времени». Этот же мотив недоверия классической литературе слышится и у А. Солженицына — от полемики с Достоевским, с его «Записками из мертвого дома», до полемики с Чеховым. Речь у Шаламова и Солженицына идет о наивном гуманизме, трактующем человека венцом Вселенной и самим смыслом ее существования. При столкновении с реальными противоречиями жизни, тем более с историческими катаклизмами, подобная позиция обнаруживает свою полную несостоятельность, а «та жалкая идеология «человек создан для счастья»», внушенная литературой, выбивается «первым ударом нарядчикова дрына» «Архипелаг ГУЛАГ». Думается, что и в том, и в другом случае речь идет о ложной и некорректной интерпретации глубинного идейного пафоса литературы ХIХ — ХХ веков. В ней содержались не только идеи о счастье, для которого создан человек, но утверждалась, повторимся, мысль об ответственном отношении человека к миру. Об ответственности личности за собственную честь, которая воистину дороже счастья и жизни, и национальную судьбу, за которую и жизнь положить не жалко. И мы можем припомнить не только бездеятельных Обломова с Онегиным, но и героев совсем другого склада: Чацкого, Петрушу Гринева, Татьяну Ларину, князя Андрея, Николая Ростова, лесковских Левшу и атамана Платова… Целую галерею образов праведников, созданных этим писателем в одноименном цикле.
Функцией литературы в условиях литературоцентризма русской культуры было формирование национально значимых образов культурных героев, с которыми и по сей день самоидентифицируется любой грамотный человек.
Зачем нужна литература?
причины почему люди не читают, преимущества чтения, удобное время когда лучше читать книги. Из чего строится литература? Хорошая литература не рассказывает — она показывает. Ему нужно было бы представлять всё: от пейзажей и облика городов, до лиц и голосов персонажей. Ему нужно было бы представлять всё: от пейзажей и облика городов, до лиц и голосов персонажей. Есть определенные причины, чтобы читать художественную литературу и таким образом стать лучше. Тогда зачем действительно это нужно?