Приглашаем Вас к просмотру и обсуждению фильма «Киногид извращенца». Киногид извращенца. Кино, каким бы оно ни было, лучше всего смотреть на свежую голову, вот почему открытые пространства – верные друзья кинофестивалей. Киногид извращенца — статья из свободной большой энциклопедии. В прокат выходит «Киногид извращенца: Идеология», в котором философ Славой Жижек еще раз объясняет, как кино промывает зрителю мозги. В прокат выходит «Киногид извращенца: Идеология», в котором философ Славой Жижек еще раз объясняет, как кино промывает зрителю мозги.
Рецензия на фильм "Киногид извращенца" Софи Вайнс (2006)
Фрейдомарксистско-культурологическое исследование Жижека — это продолжение вышедшей совместно с Файнс в 2006 году документальной работы «Киногид извращенца» в трёх частях. Продолжение документального фильма "Киногид извращенца" (2010). Аннотация к книге "Киногид извращенца. Киногид извращенца Жижек абсолютно новая 700р. В прокат выходит «Киногид извращенца: идеология» – вторая картина Софи Файнс, в которой словенский философ Славой Жижек интерпретирует разные фильмы.
"Киногид извращенца" без Дениса Куренова
| Кино. Славой Жижек. "Киногид извращенца" 2006 | Психоанализ | «Киногид извращенца» (7.5/10). The Pervert's Guide to Cinema. |
| Славой Жижек: Киногид извращенца. Кино, философия, идеология | Первый фильм этого забавного тандема назывался коротко и емко — «Киногид извращенца» (2006). |
| Кино. Славой Жижек. "Киногид извращенца" 2006 | Психоанализ | Киногид извращенца. кино, философия, идеология / Славой Жижек ; пер. с англ. |
| #КНИГОЛИКБЕЗ: Славой Жижек. "Киногид извращенца" - YouTube | Всего на счету у Жижека две дополняющие друг друга киноленты: «Киногид извращенца», и новая лента «Киногид извращенца: Идеология». |
"Киногид извращенца" без Дениса Куренова
-27%. Славой Жижек. Киногид извращенца. Киногид извращенца — статья из свободной большой энциклопедии. Киногид извращенца. Sophie Fiennes at an event for Грейс Джонс: Хлеб и зрелища (2017). Информация о наличии книги Жижек Славой "Киногид извращенца. Киногид извращенца. кино, философия, идеология / Славой Жижек ; пер. с англ.
«Киногид извращенца» покажут в Нижнем Новгороде
Ироничный интеллектуальный аттракцион главного поп-философа современности и ветерана фрейдомарксистской культурологии Славоя Жижека. Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий. Игра Жижека по-настоящему увлекает, и досмотрев (дочитав) "Киногид извращенца" до конца, ты начинаешь снова. Архив новостей по тегу `киногид извращенца`: все новости о мире кино и жизни актеров.
Киногид Извращенца: Идеология / The Pervert\'S Guide To Ideology (2012)
Разобраться, какой Большой Другой больше всех других Больших Других Познакомиться с самой атеистической религией мира — христианством Стать извращенцем. Smart is the new sexy, - Zizek. Регистрация здесь Адрес: Зубовский бульвар, 4.
Ранее группа Behemoth уже оказывалась в центре скандала. В 2014 году православные активисты сорвали их концерт в Новосибирске, а впоследствии был отменён весь гастрольный тур группы.
Уличные зазывалы на проспекте гарантируют сотни ощущений в одном флаконе, но история кино, увы, не вдохновляет — технические причуды приходили и уходили, но по своей сути традиции кинопоказов остались прежними. Пока 3D-технология сопровождала выход таких мейнстрим-фильмов, как «В случае убийства набирайте М» А. Хичкока 1954 , считалось, что инновацию ожидает пусть и мимолетный, но успех. Спасибо и нескольким ужастикам, выпущенным в последующие десятилетия, среди них «Маска» 1961 компании «Уорнер Бразерс» и «Тело для Франкенштейна» 1973. И в отличие от многих существ из этих фильмов, 3D не сгинула окончательно. В последние пять лет можно даже отметить возрождение технологии, означенное выходом таких высокобюджетных фильмов, как «Аватар», «Вверх» и «Хранитель времени». Технология удалось избавиться от репутации чего-то диковинного, поэтому сегодня многие фильмы с визуальными эффектами и приличным бюджетом выходят одновременно в 3D и в 2D. Специальное оборудование для Cinerama Cinerama — триптих из соединенных изображений - показывали на большом изогнутом экране, и эта технология требовала специального кинооборудования. Жуткие фокусы За интерактивные фокусы и гиммики на показах фильмов нужно сказать спасибо Уильяму Каслу, плодовитому режиссеру низкобюджетных ужастиков 50-х-начала 60-х годов. Он применял техники с такими странными названиями, как Эмерго и Персепто.
Фаворит кучи разных фестивалей. Но слишком коммерческий, чтобы стоять выше. NB Однако Стивен Кинг назвал его лучшим кино ушедшего года. Но, знаете ли, ему и "Смертельные гонки" пришлись ко двору. Оказывается, пришельцы могут быть одновременно и не злыми, и не умными. Чужаков-идиотов, поселившихся там, где они высадились по причине поломки своего инопланетного корабля, хотят выселить подальше из тех мест, которые они занимали с момента аварии. Но с человеком, отвечающим за операцию, случилась напасть: позабыв о технике безопасности, он совершает ошибку, что приводит к необратимым трансформациям его организма. Прорыв года. Фильм слишком хорошо известен, чтобы его комментировать. Номер десять: "Бесславные ублюдки" любимца подростков Квентина Тарантино. Оказывается, во Второй мировой войне участвовал специальный отряд евреев-коммандос, уничтожавших нацистов. Согласно канве фильма отряд этот добрался и до Гитлера. Тарантино — блестящий стилист. Фильм, хоть и длинный, но интересный. Впрочем, до ранних работ режиссера он явно не дотягивает. В 2009 году стал явлением. Замыкает десятку, — сказал бы Капитан очевидность. Такая вот десяточка. Последний — это вообще не фильм, и даже не спецэффект. А потому обсуждать его и не хочется. Еще здесь нет "Белой ленты" Ханеке, но до нее я, к сожалению, не добрался. Хотя, конечно, есть еще несколько фильмов, заслуживающих внимания.
Киногид извращенца. Трейлер на английском языке
Все монологи философа представляют собой импровизации на заданную тему. Спустя семь лет успех киногида решили повторить в том же творческом составе, сделав фирменный жижековский гид по идеологии — штуке, как доказывает сам философ, одинаково необходимой для марширующих как под знаменами, так и под рекламными билбордами. Жижек на этот раз не столько гид и киноман, сколько адский шашлычник, энергично нанизывающий на один шампур взаимоисключающие вроде бы компоненты, начиная с инопланетян, продолжая иудаизмом и кончая рекламой кока-колы. Список киноиллюстраций, на этот раз щедро разбавленный нацисткой хроникой, репортажами про Брейвика и кадрами лондонских погромов, выглядит уже скромней: кино из прежнего предмета изумления и пристрастной деконструкции играет здесь роль скорее подпорки, не дающей блестящим построениям Жижека, всегда балансирующим на грани фола, сползти в жанр нескончаемого феерического словоблудия.
Фильм представляет собой ироничный интеллектуальный аттракцион, основанный на научных трудах ветерана фрейдомарксистской культурологии Славоя Жижека. Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий, Жижек выстраивает совершенно новое понимание того, как устроена идеология, формирующая наши убеждения и действия. Основной прием, используемый в фильме — коллаж, вызывающий у зрителя определенный эффект "ожидания".
Вот пример политической пропаганды. В фильме «Падение Берлина» Сталин выступает покровителем несчастных влюбленных. А все почему?
Да потому что Наташа встречает Алексея, который прошел всю войну, именно в тот момент, когда Сталин произносит свой знаменитый тост перед парадом победы в 45 году. Не будь Сталин великим вождем, толпа не стала бы восхищенно его слушать и знаменательная встреча бы не случилась. Любовная история введена только для того, чтобы подчеркнуть уникальность, всемогущую и всепроникающую силу вождя, Святого Валентина, по-советски. Если вспоминать о любви, можно приплести сюда же интерпретацию Славоем «Титаника», который он считает отнюдь не любовной драмой, а серьезным инструментом идеологии. Если бы Лео не погиб, то после двух недель страстный роман бы выдохся и превратился бы в простое классовое противостояние избалованной богачки и бедного художника. Так что крушение лайнера введено, чтобы быстренько слепить образ страдающей пары.
Группа Rammstein показывают фрагмент с концерта с песней Reise, Reise использует нацистскую символику в борьбе с фашизмом. Символика воспринимается Rammstein в незамутненном предыдеологическом смысле, они спокойно шокирует сексуальностью. А Бетховен боролся за равенство людей и их благополучие, но его «Оду к радости» одновременно использовали в своей пропаганде фашисты, коммунисты и либерал-демократы. Еще парочка теорий: матери-одиночки виноваты в повышении уровня преступности, кока-кола не утоляет жажду, ради игрушки в киндер-сюрпризе приходится съесть и шоколадное яйцо.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов. В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден. Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе. Это позволяет управлять булевой логикой запроса. Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2.
Киногид извращенца: Кино, философия, идеология
Чистая иллюстрация его собственного тезиса о том, что он знает, что именно делает, и все равно продолжает делать это. Тем самым он в каком-то смысле расписывается в якобы бессилии и признается, что так же, как и все, пользуется благами капитализма, но это не означает, что он, как и другие левые, не видит его слабых сторон. Таким образом, самая главная претензия, которую Славой Жижек мог бы предъявить капитализму, могла бы свестись к тому, что «Старбаксы» сегодня закрываются слишком рано и не работают круглосуточно. А избежать упреков в том, что он якобы непоследовательный критик капитализма и консюмерист, Жижек мог бы очень просто: достаточно покупать вместо гранде латте — венти капучино. Вообще нет, но в этот раз — да: парадоксы вместо цинизма Довольно цинично со стороны Жижека, но именно так это выглядит со стороны. Однако это почти единственный способ для него делать политические высказывания и высказывать «моральные суждения». И такая позиция более чем подкупает. Правда, так не думают враги философа. Раз уж речь вновь зашла о критике Славоя Жижека, следует упомянуть, как называют его философские неприятели, да и вообще все противники. Называют они его «Боратом от философии».
На самом деле в этом сравнении истины гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. То есть первый слой сравнения — это желание оскорбить и указать на место мыслителя в системе координат современной политической и философской мысли. Как мы помним, Борат — это казахский журналист, который отправляется в Соединенные Штаты, чтобы «перенять культурный опыт Америки» и попробовать применить полученные знания в «славном государстве Казахстан». На протяжении фильма Борат высказывает крайне сомнительные идеи, а также попадает в разные комичные ситуации. Одним словом, на первый взгляд, Жижек — глупый пришелец из развивающейся страны, не понимающий обычаев того пространства, где он вынужден работать. Давайте же взглянем немного глубже. Борат — это лишь один из персонажей, а не реальный человек, придуманный американским комиком. Этот комик — Саша Барон Коэн — еврей, который может позволить себе любые, самые неполиткорректные высказывания. Это позволительно, так как сам он является евреем.
То есть высказывания против всех тех, кто встречается на пути Бората, могут быть целенаправленной критикой со стороны «шута», который, впрочем, лишь носит маску шута. При таком прочтении Славой Жижек оказывается умным пришельцем из «колонии», которого, к слову, в «метрополии» должны если не любить и уважать, то, по крайней мере, терпеть его выходки, поскольку необходимо придерживаться принципов политкорректности и политики постколониализма. Следовательно, Жижек может позволить себе говорить многое, чего не могут другие. Как Борат, который утверждает в беседе с феминистками, что у женщины мозг как у белки. Таким образом, стремление Жижека критиковать политкорректность и мультикультурализм — всего лишь одно из обличий, один из удачно найденных образов продвижения себя в мировом культурном и политическом пространстве, и, как и у Саши Барона Коэна, у него есть иные образы и все прочее, если продолжать данную метафору. То есть сравнение оказывается, во-первых, не таким уж обидным, а во-вторых, весьма точным. Кстати, сам Славой Жижек не раз говорил, что ему многое прощают, все списывая на его «европейскую эксцентричность». Однако когда Жижек говорит о кинематографе, то Боратом он совсем не выглядит разве что для сторонников посттеории. Вероятно, рассказывая именно о фильмах, философ может позволить себе приоткрыть тайну своей мысли.
Дело в том, что Славой Жижек идеологии в интерпретации кино посвящает гораздо больше внимания, чем кажется на первый взгляд. В конце концов, первый «Киногид извращенца» посвящен идеологии немногим меньше, нежели «Киногид извращенца: идеология». Что действительно гениально в анализе кино у Жижека, так это то, что он рассматривает режиссеров не как «авторов», а как настоящих мыслителей, точнее — «идеологов», придерживающихся тех или иных взглядов, а их фильмографии — как целокупность этих взглядов. Когда Жижек пишет о Хичкоке или Кеслёвском, то читает их не менее идеологически, чем многих политических мыслителей, теоретиков или конкретные произведения искусства. Жижек, в частности, осуждает «голливудский марксизм» Джеймса Кэмерона, наивный либерализм Кристофера Нолана и либерально-консервативный синтез Кэтрин Бигелоу. Он не рассматривает Кэтрин Бигелоу как феминистку, хотя и делает очень сильный выпад в сторону феминизма, тем самым расправляясь с «врагом» одной левой. Он просто иронично замечает: почему бы нам, если уж пытки водой просто считаются усиленным методом ведения допроса, не считать изнасилование «усиленной формой соблазнения»? Грубо говоря, Жижек критикует даже эти конкретные проявления идеологии в узком смысле путем обнаружения в них слабых мест, которые мгновенно переворачиваются и приобретают совершенно иной смысл. Здесь он применяет свой излюбленный прием «извращения», хотя термин «перверсия» звучит куда более благообразно, а в словаре Жижека — «пристойно».
Как и в случае со «Старбаксом», для Жижека обыкновение — заявить, если вдруг его приглашают в галерею, что он вообще никогда не ходит в галереи, но именно в этот раз он пойдет. Это относится к его философским и политическим взглядам. Но в отношении упоминаемого фильма Бигелоу Жижек совершает непростительную оплошность, обрушиваясь на ее «Цель номер один» за то, что якобы Бигелоу оправдывает пытки, показывая их как часть рутинной работы агентов ЦРУ. То есть там, где Жижек вдруг забывается и отказывается от циничных и одновременно парадоксальных суждений, его позиция не просто дает трещину, но мгновенно предоставляет его оппонентам весомые аргументы для критики, многие из которых уже были перечислены непоследовательность, отсутствие единой структуры теории и проч. Самым верным решением для него в некоторых идеологических вопросах было бы не вдаваться в старомодное морализаторство, а оставаться циником и предлагать смешное прочтение тех феноменов, которые он осуждает. Ему следовало бы не усматривать в фильме Бигелоу «успокоительное для либералов», а использовать уже отработанный постмодернистский трюк — после стандартного политического анализа и нескольких моральных осуждений Бигелоу и встающих на ее защиту либералов и консерваторов по обыкновению обсмеять саму суть этого вопроса. Тем более что в другом месте сам Жижек вполне удачно избегает морального суждения, когда в «Киногиде извращенца: идеология» рассказывает, что когда американские военные издевались над пленными в Абу-Грейб, то поступали так не со зла, а просто-напросто вводили пленных в ритуал непристойной составляющей жизни любой армии. Можно ли быть «вне контекста»? Как и многие другие авторы с колоссальной эрудицией, Жижек неизбежно совершает ошибки.
Например, он считает, что персонаж Хавьера Бардема в картине братьев Коэнов «Старикам здесь не место» — это не «личность из реальной жизни, но существо из мира фантазий — воплощение объекта-препятствия в чистом виде». Что очевидно не так, потому что, в конце концов, этот персонаж страдает от злого рока, того самого «препятствия в чистом виде», не меньше, чем другие персонажи фильма: в финале в его машину врезается другая, а сам он получает увечья. Иногда Жижек допускает совершенно непростительные оплошности. Так, он пишет если только это не ошибка переводчиков — по английскому тексту я не сверял , что «Звездные войны» снял Стивен Спилберг да, это на самом деле ужасно 16. Однако даже такие оплошности не умаляют его достоинств как интерпретатора кино, ведь тот вклад в исследование кинематографа, который внес Жижек, переоценить нельзя. Так что читателям этой книги очень повезло. Хотя многие из представленных здесь эссе уже появлялись на русском языке в журналах или других сборниках Жижека, наконец-то они собраны под одной обложкой. И если неискушенному в философии любителю кино, которому понравились «Киногиды извращенца», было тяжело искать у Жижека ценные идеи о значимых фильмах, разбросанные по его произведениям17, то теперь есть возможность почитать Жижека исключительно о кино, и не только о Хичкоке. Конечно, кое-что важное в сборник не попало18, но в целом он репрезентативен.
Репрезентативен потому, что в него включены все важные для Жижека темы. Более того, если посмотреть на структуру сборника эссе, большей частью предложенную самим Славоем Жижеком, то легко можно увидеть, что он пребывает в мире старых иерархий и четко разделяет для себя авторов на новых и старых. Фактически Жижек следует идеям, давно предложенным Фредриком Джеймисоном, который попытался описать историю западного кинематографа как движение от реализма через модернизм к постмодернизму. Только вместо «реалистов» у Жижека классики — Любич и Хичкок. За ними следуют модернисты — Тарковский и Кеслёвский. Наконец, все замыкается постмодерном — Линчем19 и «Матрицей». Примерно в этой же схеме могут быть представлены и упоминаемые книги Жижека о популярной культуре. Жак Лакан в Голливуде и вне его» — модернизм, хотя в ней и присутствует анализ многих «классических» работ и вместе с ними текст о «Матрице»; наконец, «Глядя вкось. Введение в психоанализ Лакана через массовую культуру» — постмодернизм, также с вкраплениями классики.
Таким образом, если возвращаться к самому началу текста, то можно сказать, что Жижек не просто написал три введения в Лакана через популярную культуру, а описал три этапа эволюции кино и популярной культуры, используя интерпретации Лакана. Если бы сам Жижек согласился с такой трактовкой, то можно было бы сказать, что его мысль совершенно точно имеет структуру и даже большой замысел. Учение Жижека об идеологии, представленное несколькими кейсами, может найти теоретическое отражение в ранней книге Жижека «Возвышенный объект идеологии». Но это всего лишь реконструкция развития взглядов Жижека на кино и популярную культуру, так сказать, восстановление контекста его творчества. Что подкупает в рассуждениях Жижека о кино больше всего, так это то, что контекст, о котором идет речь, знать совсем не обязательно, хотя, может быть, и желательно. Здесь наиболее удачной стратегий будет обратиться к стороннему примеру. В своем эссе «Лебовски и цели американской постмодернистской комедии» американский исследователь Мэтью Биберман приводит один из самых удачных диалогов фильма впрочем, они там все самые удачные братьев Коэнов «Большой Лебовски»: Уолтер: Это был ценный ковер…Это был… Чувак: Да, мужик, он реально задавал тон всей комнате. Уолтер: Да, это был ценный… Донни: Кто задавал тон всей комнате, Чувак? Чувак: Мой ковер.
Уолтер: Ты слышал, что рассказывал Чувак, Донни? Донни: Что? Уолтер: Ты слышал, что рассказывал Чувак? Донни: Я шар кидал. Уолтер: Ты вне контекста, Донни. Собственно, задачей этого введения в «Киногид извращенца» было ввести читателей в контекст темы «Жижек и кинематограф». Однако ирония заключается в том, что сам Жижек не нуждается в том, чтобы этот контекст был описан. Собственно, с этой мысли данный текст и начинался. Жижека знают вне контекста.
Более того, его стиль размышлений и его методология помогают всем, кто, как и Донни, пришел прямо в середине фильма и пребывает вне контекста. Когда Жижек гуляет по сценам из его любимых картин, то он не только вводит зрителей в контекст ленты, о которой начинает вещать, но еще и подробно объясняет, что именно означает та сцена, о которой идет речь. Так что можно начать читать «Киногид извращенца» с любой главы и все равно быть в теме. Жижек не даст никому попасть в ситуацию Донни. Отчасти секрет его притягательности и в этом тоже. Фактически читатель держит в руках третью часть «Киногида извращенца», но на этот раз в виде книги. Точнее, наконец-то в виде книги. Александр Павлов, кандидат юридических наук, доцент факультета философии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Я уже писал про Славоя Жижека в контексте его подхода к кинематографу; см. Искусство смешного возвышенного: О фильме Дэвида Линча «Шоссе в никуда».
Поэтому можно считать, что этот текст представляет собой завершение моей условной трилогии «Славой Жижек и искусство кино». Возвышенный объект идеологии. Enjoy Your Symptom! Travels in Hyperreality. London: Picador, 1986. О насилии. Славой Жижек: критическое введение. Northwestern: Northwestern University Press, 2008. London: BFI, 200.
Размышления в красном цвете. Slavoj Zizek. London and New York: Verso, 1994. Минск: Пропилеи, 2000. Однако Лаура Малви пытается «подправить» «маскулинность Лакана». Макдональдизация общества 5. Капиталистический реализм. Чума фантазий. Харьков: Институт гуманитарных исследований, 2012.
Ирак: история про чайник. Книга «Дэвид Линч» одного из наиболее влиятельных специалистов по Линчу, французского киноведа Мишеля Шиона, заканчивается анализом картины «Твин Пикс: сквозь огонь» Chion М. David Lynch. London: BFI, 1995. Таким образом, когда в свет вышел текст Жижека о «Шоссе в никуда», он стал как бы дополнением, приложением к книге Шиона. Ведь Шион в каком-то смысле находится именно по ту сторону баррикад, по которую воюет и Жижек. В частности, Мишель Шион был одним из соавторов сборника «Все, что вы хотели знать о Лакане но боялись спросить у Хичкока », хотя в русское издание его текст включен не был. То есть в каком-то смысле со своей интерпретаций «Шоссе в никуда» Славой Жижек стал как бы продолжателем дела самого известного специалиста по Линчу. Indiana: Indiana University Press, 2009.
Чтобы отдохнуть от скучной работы мессией, от проповедей и сотворения чудес, Иисус взял небольшой отпуск и теперь играл в гольф с одним из своих апостолов на берегу Галилейского моря. Иисус не справился со сложным ударом, и мяч угодил в воду, так что Иисусу пришлось пройти по воде его стандартный трюк до места, где упал мяч, наклониться и подобрать его. Когда Иисус вновь попытался выполнить этот же удар, апостол предупредил его, что удар очень сложный и под силу только какому-нибудь Тайгеру Вудсу. Иисус ответил: «Да какого черта, я — сын Бога! Если это может жалкий смертный вроде Тайгера Вудса, я тоже это смогу! Мяч опять угодил в воду, и Иисус опять пошел по поверхности воды, чтобы вернуть его; в это время мимо проходила группа американских туристов, и один из них, наблюдая за происходящим, обратился к апостолу: «Боже мой, да кем этот парень себя возомнил? Иисусом Христом? Эрнст Любич — это режиссер, чьи работы содержат разнообразные вариации этого децентрирования. Тема децентрированной фантазии, поддерживающей сексуальные отношения, принимает странный оборот в «Недопетой колыбельной» Broken Lullaby 1932 г.
Вот краткое содержание истории. Французский музыкант Поль Рено, которому не дают покоя воспоминания об Уолтере Холдерлине, солдате, которого он убил во время Первой мировой войны, отправляется в Германию, чтобы разыскать его семью, воспользовавшись адресом на письме, которое он нашел на теле убитого. Из-за антифранцузских настроений, все еще распространенных в Германии, доктор Холдерлин сначала отказывается впустить Поля в свой дом, но меняет решение, когда невеста его сына Эльза узнаёт в Поле человека, оставлявшего цветы на могиле Уолтера. Вместо того чтобы рассказать о настоящей природе своей связи с Уолтером, Поль говорит Холдерлину, что был другом его сына и что они учились в одной консерватории. Несмотря на слухи и неодобрение враждебно настроенных к нему горожан, Поль становится приятелем Холдерлина и влюбляется в Эльзу. Когда Эльза показывает Полю спальню бывшего жениха, он приходит в смятение и рассказывает ей правду. Она убеждает его не сознаваться родителям Уолтера, принявшим его как своего второго сына; Поль соглашается терпеть муки совести и остается в своей «приемной» семье. Доктор Холдерлин дарит Полю скрипку Уолтера, и в финальной сцене фильма Поль играет на скрипке под фортепианный аккомпанемент Эльзы, ловя любящие взгляды супругов Холдерлин…Не удивительно, что Полин Кейл отвергла фильм, заявив, что Любич «принял скучный, сентиментальный, дешевый прием за ироническую, поэтическую трагедию»1. В фильме определенно есть что-то тревожное, он странным образом колеблется между поэтической мелодрамой и грязным юмором.
Под покровительственным взглядом родителей жениха возникает счастливая пара девушка и убийца ее предыдущего жениха — именно этот взгляд создает фантазийные рамки их отношений, так что встает очевидный вопрос: делают ли они это на самом деле ради родителей, или же этот взгляд является оправданием, позволяющим им заняться сексом? Этот очевидный вопрос, разумеется, ложен, поскольку не важно, какой из ответов верен: даже если взгляд родителей является оправданием секса, он все равно является необходимым оправданием. На децентрирование также опирается одна из лучших шуток абсолютного шедевра Любича «Быть или не быть». Польский актер Юзеф Тура в разговоре с высокопоставленным польским коллаборационистом изображает полковника Эрхардта из гестапо и как ему кажется с нелепой преувеличенной эмоциональностью комментирует слухи о себе: «Так, значит, они зовут меня Эрхардтом, концентрационных дел мастером? Чуть позже Туре приходится бежать, кроме того, появляется настоящий Эрхардт; когда в разговоре речь заходит об окружающих его слухах, Эрхардт ведет себя точно так же, как актер, исполнявший его роль, то есть с нелепой преувеличенной эмоциональностью…Послание ясно: даже сам Эрхардт не является непосредственно собой, он также имитирует свою собственную копию или, точнее, нелепое представление о себе. Тура играет Эрхардта, а Эрхардт играет самого себя. В «Магазинчике за углом» The Shop Around the Corner, 1940 это децентрирование представлено под видом пересекающихся фантазий. Этот фильм, действие которого происходит в одном из магазинчиков Будапешта, рассказывает историю двух его работников — Клары Новак и Альфреда Кралика, испытывающих сильную неприязнь друг к другу и одновременно поддерживающих друг с другом тайные отношения по переписке, даже не подозревая, кому они пишут. Они влюбляются друг в друга по переписке, в то время как в реальной жизни испытывают друг к другу антипатию и ругаются.
Пожалуй, нет — подобное претворение мечты в реальность, как правило, оборачивается кошмаром. Урок этого децентрирования заключается про-сто-напросто в том, что в любовных отношениях мы никогда не бываем наедине с партнером: мы всегда играем роль перед чужим взглядом, воображаемым или реальным. Именно с учетом этого нам следует перечитать текст Лакана о логическом времени, в котором он дает блестящую интерпретацию логической задаче о трех заключенных2. В этой сексуализированной версии начальник женской тюрьмы решает, что дарует амнистию одной из трех заключенных; победительницу определит испытание на интеллект. Три женщины — обнаженные ниже пояса — будут поставлены вокруг большого круглого стола и наклонены к нему, давая возможность для проникновения a tergo. Затем в каждую женщину войдет черный либо белый мужчина, так что она сможет видеть лишь цвет мужчин, входящих в остальных двух женщин, стоящих перед ней; ей будет известно только то, что начальник может использовать в этом эксперименте пять мужчин — трех белых и двух черных. С учетом этих входных параметров победительницей станет та женщина, которая первой сможет определить цвет кожи мужчины, который ее трахает, оттолкнуть его и покинуть комнату. Здесь возможны три варианта, причем каждый следующий вариант превосходит предыдущий по сложности: В первом случае женщин трахают один белый и два черных мужчины. Поскольку женщина, которую трахает белый мужчина, знает, что черных мужчин может быть лишь два, она может мгновенно встать и выйти из комнаты.
Во втором случае женщин трахают один черный и два белых мужчины. Следовательно, две женщины, которых трахают белые мужчины, могут видеть одного черного и одного белого мужчину. Женщина, которую трахает черный мужчина, может видеть двух белых мужчин, но поскольку всего белых мужчин трое, она не может моментально подняться со своего места. Тогда победительница может появиться лишь в том случае, если одна из женщин, которых трахает белый мужчина, станет рассуждать следующим образом: «Я вижу одного белого мужчину и одного черного мужчину, так что парень, который трахает меня, может оказаться как белым, так и черным. Однако если меня трахает черный мужчина, женщина, которую трахает белый мужчина, увидела бы двух черных мужчин и мгновенно заключила бы, что ее трахает белый, — она могла бы немедленно встать и уйти.
В кинематографе и так слишком много проходимцев и бездарностей, в худшем случае станете ещё одним. Александр Павлов Издательский дом Высшей школы экономики, 2014, 360 стр. Начав с того, что удовольствие, получаемое от массовой культуры, принято отчего-то считать постыдным, автор ищет всему этому интеллектуальное объяснение. Если прочитать все в один присест, то погрузитесь в увлекательный калейдоскоп, перескакивая со стратегий феминизма в анимированную политику, узнаете, почему на самом деле столь популярны зомби-апокалипсисы, в чем феномен успеха «Глубокой глотки» и откуда в культуре появился порношик.
Самое приятное во всем — что, набив голову этими псевдознаниями, вы все равно не утрачиваете способность смотреть кино как просто кино.
Однако главный герой взрывов не боится. Единственное, что интересно ему в жизни — разминировать бомбу. Хотя Бигелоу является феминисткой, она всегда избегает чисто женских тем и теперь сняла очень "мужской фильм".
Фаворит кучи разных фестивалей. Но слишком коммерческий, чтобы стоять выше. NB Однако Стивен Кинг назвал его лучшим кино ушедшего года. Но, знаете ли, ему и "Смертельные гонки" пришлись ко двору. Оказывается, пришельцы могут быть одновременно и не злыми, и не умными.
Чужаков-идиотов, поселившихся там, где они высадились по причине поломки своего инопланетного корабля, хотят выселить подальше из тех мест, которые они занимали с момента аварии. Но с человеком, отвечающим за операцию, случилась напасть: позабыв о технике безопасности, он совершает ошибку, что приводит к необратимым трансформациям его организма. Прорыв года. Фильм слишком хорошо известен, чтобы его комментировать. Номер десять: "Бесславные ублюдки" любимца подростков Квентина Тарантино.
Оказывается, во Второй мировой войне участвовал специальный отряд евреев-коммандос, уничтожавших нацистов. Согласно канве фильма отряд этот добрался и до Гитлера. Тарантино — блестящий стилист. Фильм, хоть и длинный, но интересный. Впрочем, до ранних работ режиссера он явно не дотягивает.
В 2009 году стал явлением. Замыкает десятку, — сказал бы Капитан очевидность. Такая вот десяточка. Последний — это вообще не фильм, и даже не спецэффект.
Иван Чувиляев 19 апреля 2013 2 мин В прокат выходит «Киногид извращенца: идеология» — вторая картина Софи Файнс, в которой словенский философ Славой Жижек интерпретирует разные фильмы, ненавязчиво появляясь в их кадрах. Славой Жижек, монументальный взъерошенный бородач и главный мыслитель современности, так и просится на экран хотя бы ввиду собственной фактурности — вместе с режиссером Софи Файнс он создал уже второй фильм, жанр которого колеблется где-то между видеолекторием и цирком. Только на первый взгляд это может показаться занудством не для всех — фигура Жижека так витальна, что способна превратить анализ категорического императива Канта в комедию, а пересказ идей Лакана — в хоррор.
Киногид извращенца смотреть онлайн
И в отличие от многих существ из этих фильмов, 3D не сгинула окончательно. В последние пять лет можно даже отметить возрождение технологии, означенное выходом таких высокобюджетных фильмов, как «Аватар», «Вверх» и «Хранитель времени». Технология удалось избавиться от репутации чего-то диковинного, поэтому сегодня многие фильмы с визуальными эффектами и приличным бюджетом выходят одновременно в 3D и в 2D. Специальное оборудование для Cinerama Cinerama — триптих из соединенных изображений - показывали на большом изогнутом экране, и эта технология требовала специального кинооборудования. Жуткие фокусы За интерактивные фокусы и гиммики на показах фильмов нужно сказать спасибо Уильяму Каслу, плодовитому режиссеру низкобюджетных ужастиков 50-х-начала 60-х годов. Он применял техники с такими странными названиями, как Эмерго и Персепто.
Благодаря им зрителям казалось, что над ними пролетают скелеты, а в очках с линзами из красного целлофана можно было увидеть призраков. Ко всему прочему, ужас нагнетался тем, что в зале вибрировали кресла. Вскоре появилась технология передачи запаха Smell-O-Vision, а затем зрителям уже приходилось подписывать медицинское соглашение перед фильмом — так, на всякий случай, если от страха у них остановится сердце. Один из фильмов Касла «Со склонностью к убийству» 1961 включал 45-секундную «паузу перед ужасом», вставленную в кульминационный момент фильма.
Нечто подобное было использовано и при показе 20-минутного «интерфильма» «Мистер Пэйбэк». Фильм показывали в 1995 году в 44 американских кинотеатрах, а выбирать сюжетный поворот нужно было с помощью джойстиков - таких, как в видеоиграх. Вертикальные экраны, синхронизированные экраны и бесконечные фильмы Было и несколько отдельных попыток переосмыслить традиционное понятие фильма и сделать его чуть более увлекательным.
Фильм «Код времени» 2000 года показывали одновременно на четырех экранах, работающих синхронно, вот только на каждом экране действие шло чуть-чуть вперед, но кульминацию - землетрясение - показали в один и тот же момент на всех четырех экранах. Звучит немного путано, но правильное использование звука привлекало внимание зрителя как раз к основному действию. Эта видеоинсталляция художника Кристиана Марклэя демонстрировалась в крупных мировых галереях, и зрители от Нью-Йорка до Сеула могли прийти и смотреть инсталляцию с любого момента и столько, сколько им захочется. Вертикальные экраны — это уже более современное изобретение, отчасти вдохновленное тем, как мы держим смартфоны. Группа кинопродюсеров запустила проект "Вертикальное Кино" , где снимает короткометражки в режиме портрета, причем снимает чаще всего в церкви, чтобы пространство соответствовало высоте кадра. Так, например, есть кинопоказы в бассейне и кинопоказы, к которым подают еду и напитки, а также опыты с полным погружением. В их версии зрители наряжаются в соответствующие костюмы, выходят на сцену и подыгрывают актерам, изображаюзим сцены из фильма.
Шесть лет назад Софи Файнс и Славой Жижек объединились, чтобы на примере всего разнообразия мирового кино вскрыть подноготную воздействия главнейшего из искусств на наши мозги. Теперь настала очередь второй главы, в которой неутомимый люблянец раскручивает интригу промывания мозгов с помощью идеологических мессиджей, скрытых в самых невинных образчиках популярного кинематографа. Фильм представляет собой затейливую кинолекцию, сопровождающуюся реконструкциями сцен из анализируемых картин: «Таксист», «Звуки музыки», «Титаник», «Цельнометаллическая оболочка» и другие. Жижек и режиссер используют свой метод интерпретации шедевров кино, чтобы отправить зрителя в захватывающее синематографическое путешествие в самое сердце понятия идеологии - коллективных грез, формирующих наши убеждения и действия. Обязателен к просмотру всем адептам культурологической конспирологии!
Получилось вот что. Наслаждаться картиной, учитывая перерыв, пришлось более двух часов. Много слов от современного поп-философа Жижека о том, что такое идеология и где она прячется, воспринимались неплохо. Первые полтора часа — точно. Жижек не сказал ничего нового, но сверкал эрудицией и жестикуляцией и убедительно доказывал, что через психоанализ и мысль о страшном звере идеологии можно забавно рассмотреть любой фильм. Освобождаться от идеологии больно, неприятно и мало кому интересно? Понимать, что вокруг одна сплошная массовая болезнь, льющаяся из СМИ и интернета — да, да. Но ведь и феномен Славоя Жижека — одно из наглядных проявлений вездесущей идеологии — не в лучшем ее проявлении. Словом, на исходе показа аудиторию от Жижека спасали только удобные диваны и кстати пришедшийся сумрак, в котором можно было расслабиться и подремать.
Когда, наконец, добрались до обсуждения, вернулся и Денис Куренов. Очевидно, смотреть фильм вместе с приглашенной публикой особой необходимости у него не было. Вообще, Куренов — личность достаточно интересная.
Кино. Славой Жижек. “Киногид извращенца” 2006
Планы на выходные: «Киногид извращенца: Идеология» кинопремьера В прокате с 25 апреля Новый фильм документалистки Софи Файнс и словенского поп-философа Славоя Жижека. это двухчасовая лекция о том, как нам промывают мозги и как мы сами их себе промываем. «Киногид извращенца» — документальный фильм режиссёра Софи Файнс, в котором словенский философ и культуролог Славой Жижек интерпретирует знаменитые фильмы и. это продолжение фильма «Киногид извращенца», снятого Софи Файнс, выпускницей Школы искусств Челси, сестрой актеров.
Киногид извращенца. Кино. Философия. Идеология. Сборник эссе. Жижек С.
фильм Софи Файнс (Sophie Fiennes) «Киногид извращенца. «Киногид извращенца» (The Pervert's Guide to Cinema) — это серия документальных фильмов режиссёра Софи Файнс, в котором словенский философ и культуролог. Смотрите онлайн Киногид извращенца: Идеология / The Pervert'. «Киногид извращенца: Идеология» рассматривает ключевые моменты истории кино, которые подчеркиваются в фильме современными событиями и историческими фактами прошлого. На нашем сайте вы можете скачать Киногид извращенца (2006) через торрент в хорошем качестве в формате HD 720p, FullHD 1080p, WebRip, DVDRip, HDRip.